Злая зима

Она полезла по веткам вниз, а Брун взял телефон и вперился в черный экран.

Эльза вернулась через несколько минут, стащила со спины спортивную сумку, висевшую на плечах на манер рюкзака. Вынув штаны и свитер Бруна, помогла ему одеться, сунула в руки термос.

– Тут чай, очень-очень горячий, не обожгись, – предупредила она, укутывая ему ноги пледом.

– Ты заботишься обо мне, как будто я твой престарелый дедушка, – улыбнулся Брун.

– Ты заботишься обо мне всю зиму, – ответила Эльза, – теперь моя очередь. Гляди!

Через окошко домика на том берегу они увидели команду мужчин в оранжевых куртках. Трое забежали в дом, еще пятеро пошли по следу. Издалека снова донесся собачий лай. Телефон ожил, завибрировал, и Брун, едва не выронив его, ответил:

– Да… Понял. Спасибо.

– Что? – Эльза вцепилась в его рукав.

Брун нажал отбой.

– Это был Кшистоф. Пастыря засекла береговая охрана. Он на моторке.

Он отпил горячий чай, похлопал второй рукой рядом с собой. Эльза села, положила ему голову на плечо.

– Брун, – тихо сказала она. – Когда Кшистоф придет за мной, не пытайся ему помешать.

– Даже не проси! – возмутился он. – Я сумею с ним договориться. Мы помогли в поимке охотника! Заявление Айседоры по сравнению с этим – тьфу!

– Ты же видел, что произошло сегодня. Я совершенно потеряла контроль.

– Он истекал кровью!

– Все равно. Я больше не могу находиться рядом с людьми. Похоже, меня спасает лишь то, что их здесь нет. И еще… меня вырвало томатным соком сегодня, – призналась Эльза. – Мой организм требует крови.

Брун нахмурился, обнял ее крепче, и вдруг его лицо просветлело.

– А что, если это не из-за вампирской заразы? – предположил он. – Эльза! Вдруг ты беременна?

– Точно нет, – усмехнулась она. – После укуса у меня месячных не было ни разу. По-видимому, эти процессы приостановились. Может, и к лучшему. Иначе мне бы крышу сорвало от запаха собственной крови.

Брун вздохнул, поцеловал ее в макушку.

– А что, ты был бы не против, если бы я… – Она не договорила.

– Было бы круто, – просто ответил он.

– Мы знакомы всего месяца полтора!

– С тобой месяц за год идет, – усмехнулся он и охнул от тычка под ребра.

Телефон снова завибрировал.

– Да, – ответил Брун и, посмотрев на Эльзу, показал большой палец. – Отлично, Кшистоф. Держи меня в курсе.

– Они взяли его? – воскликнула Эльза.

– Да. – Брун сунул телефон в карман. – Его поймали.

Он вытянул руку, из розовых подушечек показались звериные когти.

– И мои способности к обороту возвращаются. – Брун глотнул еще чая. – Позвоню-ка я Клифу. Пусть первым напишет о поимке охотника. Может, сгодится за сенсацию…

Спустившись с дерева, Брун отправился к Марушу, а Эльза, засыпав снегом грязное пятно сока у крыльца, пошла в дом. Она развела огонь в камине, проведя рукой по клавишам фортепиано, сыграла минорное арпеджио. Подойдя к окну, всмотрелась в даль. Люди в оранжевых куртках напоминали ярких птичек, темная фигура Бруна возвышалась над ними на голову.

Открыв кухонный шкафчик, Эльза вынула банку с томатным супом. Вылив в тарелку густую красную жидкость, щедро ее посолила. Старенькая микроволновка пикнула через минуту, и Эльза, аккуратно вынув тарелку, уселась за стол. Зачерпнула суп ложкой и, глубоко вздохнув, принялась есть. Она делала паузы перед каждым глотком, но в итоге осилила почти всю тарелку. Ополоснув ее под краном, устроилась в кресле с книжкой. Тошнота накатывала волнами, подступая к горлу, и Эльза, задумавшись, осторожно положила ладонь на живот, прислушалась… Стиснув зубы, она со злостью швырнула книжку в огонь, искры высыпали волной, ковер задымился. Эльза, ахнув, бросилась к камину, затоптала маленькие язычки пламени на полу.

– Все в порядке? – спросил Брун, распахнув дверь.

– Да… Искры полетели, – пробормотала Эльза.

– Топишь дом книжками? – заметил он обугливающийся корешок.

– Она была неинтересная, – улыбнулась она через силу. – Ну, что там?

– Маруша решили не будить. У него в доме теперь трое зайцев-охранников, их прислали из центра спячки. Будут стеречь его сон. Все улики собраны, отпечатки сняты. Пастырю не отвертеться. Его уже доставили в город, Кшистоф занимается им лично.

– Прекрасно, – одобрила Эльза и, подойдя к Бруну, обняла его. – Как ты себя чувствуешь?

– Кости ломит, – признался Брун. – И во рту такой привкус мерзкий. Сделаешь мне кофе?

– Сейчас, – кивнула Эльза, направляясь на кухню. – И кашу?

– Омлет, – быстро попросил он.

– Ладно, – улыбнувшись, согласилась она. – А потом – постельный режим.

– Да, доктор, – улыбнулся Брун. Он догнал ее, сгреб в охапку. – Давай не будем вылезать из постели до самой весны.

– А потом?

– Потом сходим погулять – на острове очень красиво весной: все цветет, птички поют – и снова вернемся в спальню. Я решил, что надо удвоить усилия.

Он засунул руки под ее кофту, поцеловал шею.

– Брун, ты колешься! – засмеялась Эльза, уворачиваясь и взбивая яйца с молоком.

– Было не до бритья, – ответил он, целуя ее снова и снова. – Эльза, спасибо тебе.

– За что? Омлет еще не готов! – Она посолила его, вылила на сковороду.

– За все. За то, какая ты. Такая маленькая и такая храбрая.