"Златой" век Екатерины II

«…Калиостро приехал однако в благоприятную для него минуту, когда многие масонские ложи, напитанные учением Сведенборга, во что бы то ни стало желали видеть духов. Они бросились к Калиостро, который похвалялся, что обладает всеми тайнами доктора Фалька, задушевного друга герцога Ришелье, заставившего его некогда заколоть среди всех, в жертву Черного Козленка».

«Франк-масонство, — пишет она Гримму, — одно из величайших сумасбродств, когда-либо бывших в ходу среди человеческого рода. Я имела терпение прочесть все их печатные и рукописные нелепости, которыми они занимаются, и с отвращением увидела, что сколько не смейся над людьми, они не становятся от этого ни умнее, ни просвещеннее, ни осторожнее. Все масонство — сущий вздор, и возможно ли, что после всестороннего осмеяния, разумное существо не разуверилось бы. Так и хочется послать к черту все эти глупости! Ну, возможны ли подобные нелепости, и неужели масоны не смеются встречаясь друг с другом?..» Как и сами многие рядовые масоны, Екатерина II не понимала какую страшную заразу несут с собой, выросшие от одного корня, масонство и французская просветительная философия, ведя наступление на Бога и на основы нормальной нравственности.

Выдающимся масонским деятелем эпохи Екатерины II был И. Новиков. Будучи членом ордена Розенкрейцеров, Новиков одновременно был членом французского ордена Мартинистов.

Реформатор Мартинизма Клод де Сент-Мартен «по-видимому никогда не приезжал в Россию: его прозелиты рекрутировались заграницей среди русских путешественников, которых ему удавалось встретить. В Монбельяре он имел случай встретить тещу Великого Князя Павла и она затем сделала из него оракула. В Лондоне он подчинил своему влиянию князя Алексея Голицына и на некоторое время даже Семена Воронцова. Польский дворянин Грабянка, русский адмирал Плещеев и баварец Шварц были главными распространителями его учения в России.» Активным распространителем мартинизма в России был русский дипломат Куракин, ставший одно время послом во Франции. Куракин подружился с Сент-Мартеном, был посвящен в тайны ордена и стал его представителем в России. Вернувшись в Россию князь Куракин завербовал в члены ордена Новикова.

В 1773 году Новиков вместе с другими масонами создает в Петербурге «общество, старающееся о напечатании книг», а в следующем году «типографскую компанию». Когда центр масонства из Петербурга переносится в Москву, там создается «Дружеское общество», цель которого издание в широких масштабах масонской литературы и сочинений французских энциклопедистов. Куратор московского университета, масон Херасков, сдал Новикову в аренду университетскую типографию. Позже на денежные пожертвования богатых масонов Новиков создает «типографское товарищество», которое покупает несколько типографий и организует книжные лавки во многих городах.

Пользуясь масонскими связями и формой масонской организации.

Новиков организует издание масонской и мистической литературы.

Масонский характер носят и издававшиеся им журналы «Утренний свет», «Покающийся трудолюбце» и другие. «Типографское общество» наряду с произведениями Якова Бема, Арндта и Шпенера печатало оригинальные и передовые сочинения, излагавшие моральную религию секты. Скоро вся литература была пропитана этим учением, а русское общество оказалось очень восприимчивым к нему. Книга Сан-Мартена «Ошибки добродетели», переведенная Страховым и «Небесные тайны» Свендберга нашли в Петербурге и Москве ревностных читателей.

Новиков был душой этого движения…

Вместе с масонской литературой издавались также антирелигиозные и антимонархические произведения французских «просветителей» Вольтера, Монтескье и других, а для отвода глаз и различные обычные книги, учебники, романы и т. д.

Широко развить издание книг Новиков смог благодаря щедрым пожертвованиям масонов кн. Трубецких, кн. Черкасского и других масонов. Вся работа по изданию и распространению книг проводилась, конечно, под видом того, что масоны являются сеятелями «разумного, вечного, доброго». И многих масонам удалось обмануть. Представители русских верхов, долгое время, как и Екатерина II, смотрели на увлечение масонскими учениями, как на безобидное увлечение мистическими учениями, не преследующими политических целей.

Екатерина II к деятельности Новикова долгие годы относилась благосклонно, видя в нем доморощенного «философа-просветителя», и потому, что он был участником переворота, доставившего ей русскую корону. Да и какое особое преступление могло быть вменено Новикову, раз он издавал «вольтерьянских» книги. Разве не сама Екатерина дала толчок развитию Вольтерьянства? Разве не сочиненный ею «Наказ» был расценен монархами Европы, как явно революционное произведение и на распространение его был наложен запрет.