Златые горы (СИ)

- Все очень просто, - Сайрус отвернулся от Риддла и несколько удивился, обнаружив Хоуп на прежнем месте. При желании она умела превращаться в «невидимку». - Главное аккуратность и терпение. Берете кристалл, подносите к ране, держите некоторое время, пока он не начинает немного подтаивать, а потом осторожно опускаете в рану. Тоже и со следующим, и так пока след от укуса полностью не заполнится. Потом распрямляете порванную кожу и обрабатываете края раны мазью из бутылочки. Дальше работает магия. А Том уже сам наложит повязку. Вот и все. Справитесь?

- Да.

- Тогда возьмите под столом табурет и приступайте. Меня голова опять подводит. Нужно немного полежать. Вы меня извините.

- Не волнуйся, Сайрус, все будет в порядке.

Лекарь уковылял прочь и будто унес с собой грозовую тучу. Но после его ухода горгона не стала разговорчивее. «Наколдуйте дезинфицирующие чары и положите руку на полотенце», - вот и все что услышал от нее Том. Не дожидаясь инструкций, он сам убрал повязку. Желание почувствовать чужую заботу, ее заботу, было на удивление сильным. Риддл не стал отказываться от помощи. Он забыл про страх показать другими свою слабость.

Сам процесс лечения напомнил Тому его попытку собрать разбитый магический шар. Он также аккуратно брал маленькие кусочки пинцетом и пытался подогнать один к другому, чтобы снова создать нечто целое. Это была скучная и утомительная работа, которую ему захотелось бросить уже через пять минут. Хоуп могла похвастать большим терпением. Она аккуратно брала каждый кристалл и бережно, будто в нем была маленькая жизнь, опускала в рану. И ни упрека, ни жалобы, ни звука. Том, как все мужчины, любил пожаловаться на женскую болтовню, но теперь он изменил свое мнение. Пусть лучше женщина трещит без умолку, чем молчит. Ведь когда она молчит, сам черт не угадает, что у нее на уме.

Взгляд медленно скользил по ее щеке, задержался на шее чуть ниже уха. Когда нибудь он поцелует ее сюда, сначала в губы, а потом сюда, но не страстно, а нежно…

- Прекратите меня разглядывать. Это отвлекает.

Риддл послушно (чего сам от себя не ожидал) закрыл глаза. Ничего не мешало нарисовать ему лицо Хоуп при помощи воображения. Сквозь запахи перезрелой груши, пота и грязи пробивался будоражащий аромат сирени. Его клонило в сон. В тепле, рядом с ней, было спокойно и совсем не страшно.

- Хотите верьте хотите нет, а Сайрус когда-то был хорошим лекарем, - сказал он, стараясь отогнать дремоту, что было сложно сделать, не открывая глаз. - Очень давно его называли чудотворцем. Но у него с детства был острый слух, а потом он заболел чем-то вроде драконьей хвори, точно не знаю. И во время болезни слух из острого стал сверхчувствительным. Любые звуки сводили его с ума. И ничего не помогало. В магическом мире не любят говорить о том, что чистокровкам многие зелья, как яд, такова плата за частые близкородственные браки. Им больше пользы от магловских лекарств, чем от магических. В этом есть своя ирония, не думаете? Конечно, любой из них будет магией клясться, что никогда в жизни не станет принимать ничего из того мира. Но это до тех пор, пока боль не скрутит чистокровку в бараний рог, тогда он будет есть коровий навоз прямо с земли, лишь бы только стало легче. Для таких случаев, а еще для нищих, в Мунго держат запасы морфия, он хорошо облегчает боль. Только Сайрус верно говорит, у любого лекарства есть свой побочный эффект. Например, ты не замечаешь, как быстро скатываешься вниз, пока не заканчиваешь свою блестящую карьеру в Лютном переулке.

- Зачем вы мне все это рассказываете?

- Чтобы скоротать время.

- Не беспокойтесь, мистер Риддл, я быстро работаю.

Том посмотрел на рану, наполовину заполненную синим тусклым светом.

- Значит вы не хотите узнать что было дальше?

- Разве на этом все не закончилось? - она подцепила пинцетом следующий кристалл.

- Не совсем, - Том снова закрыл глаза и чуть опустил голову, сейчас он напоминал прикорнувшего ворона. - Жена бросила Сайруса и забрала детей. Все они отвернулись от него, кроме старшего сына. Однажды тот пришел к отцу прямо сюда в Лютный переулок и заявил, что останется с ним пока не вылечит. И у него получилось. Почти получилось. Сэмми - гениальный алхимик, вы сами в этом убедитесь, когда через сутки от укуса не останется и следа. Однажды виверна прошлась когтями мне по ребрам. Его снадобья залечили мой бок за пару дней. Но для своего отца он придумал нечто другое, особенное зелье. Сейчас его называют ловлейн. Оно ослабляет зависимость от наркотиков, восстанавливает организм и что важнее возвращает способности к магии.

-Тогда почему Сайрус не стал прежним?

Том услышал в ее голосе интерес.