Зло

Виктор перегнулся через нее и выхватил листок. Сложил его в несколько раз и, подмигнув Сидни, убрал в нагрудный карман рубашки.

– Это ненадолго, – напомнил он ей, постучав по стеклу наручных часов. – Ненадолго.

III

Этим утром

Банк «Тайдингс Велл»

Эли припарковался в полутора кварталах от желтой ленты, ограждающей место преступления, и, поправив на носу бутафорские очки, вылез из машины. Пробираясь к банку за спинами фоторепортеров и многочисленных зевак, страдающих болезненным любопытством, он увидел, что ограбление уже остановлено. Люди не расходились, мигалки работали, но относительная тишина – без сирен, выстрелов, криков – сказала ему достаточно.

При виде следователя Стелла он напрягся, хотя Серена и пообещала, что все пройдет спокойно. Тем не менее следователь приехал в Мирит несколькими месяцами раньше, чтобы разобраться с серией убийств в этом районе (все, конечно, были делом рук Эли), и даже заверения Серены не могли полностью избавить Эли от сомнений относительно лояльности этого полицейского. Стелл, который за эти десять лет успел наполовину поседеть и обзавестись постоянной морщиной между бровями, встретил его позади здания и приподнял ленту, чтобы пропустить. Эли снова поправил очки. Оправа была чуть великовата.

– Настоящий Кларк Кент! – сухо отметил Стелл.

Эли был не настроен шутить.

– Где он?

– Мертв.

Следователь повел его в банк.

– Я же сказал, что он нужен мне живым!

– Выбора не было. Он начал «стрелять»… или как ты там это называешь. Меткость ни к черту. Как будто его способность сбоила. Но это не помешало ему устроить переполох.

– Жертвы среди населения?

– Нет, он всех посторонних выгнал. – Они остановились у черного покрывала, наброшенного на нечто смутно человеческое. Стелл толкнул его носком ботинка. – СМИ желают знать, почему псих, которому полагается быть мертвым, входит в банк с оружием, но не пытается его ограбить и не берет заложников. Он просто всех вышвыривает, палит в воздух и орет, требуя некоего Эли Эвера.

– Надо было остановить ту публикацию на прошлой неделе.

– Нельзя помешать репортерам пользоваться собственными глазами, Эли. Это же ты пожелал устроить спектакль.

Эли не понравился этот тон… и никогда не нравился – он не доверял ноткам воинственности, которые в нем ощущались.

– Мне нужна была демонстрация, – рыкнул Эли.

Ему не хотелось признаваться, но это было не все: ему нужны были зрители. Он был уверен, что первоначально эта идея исходила от Серены.

– Демонстрация – это одно, – возразил Стелл, – но разве нужен был спектакль?

– Им я замаскировал убийство, – ответил Эли, отбрасывая черное покрывало. – Откуда мне было знать, что он не останется мертвым?

Глаза Барри Линча смотрели на него, пустые и мертвые. Доносилось перешептывание других копов, крутившихся рядом: приглушенные голоса гадали, кто он такой и что здесь делает. Стараясь выглядеть официальным лицом, Эли уставился на мертвеца.

– Вы напрасно меня сюда притащили, – сказал он тихо, – раз Линч мертв.

– Извини, но он уже один раз был мертвым, как ты помнишь. И к тому же, – добавил Стелл, – на этот раз он оставил записку.

Стелл протянул Эли пластиковый пакет. Внутри оказался смятый клочок бумаги. Эли извлек листок и осторожно его развернул.

Там оказался примитивный рисунок. Два человека, взявшиеся за руки. Худой мужчина в черном и девочка в половину его роста, с короткими волосами и большими глазами. Голова девочки была чуть наклонена, а на руке – метка в виде маленького красного пятна. Три схожие метки, не больше точек, украшали грудь мужчины. Рот у него был нарисован тонкой суровой линией.

Под рисунком – одна фраза: «Я нашел друга».

Виктор.

– Ты в норме?

Эли моргнул и почувствовал, что коп взял его за локоть. Он высвободился, сложил листок и сунул его в карман, пока никто этого не заметил, и не стал протестовать.

– Избавьтесь от трупа, – приказал он Стеллу. – На этот раз кремируйте его.

Эли ушел тем же путем, каким оказался на месте. Он не останавливался, пока не добрался до своей машины, забрался в нее. В относительном спокойствии миритского переулка он прижал руку к спрятанному в кармане рисунку, а в животе возникла фантомная боль.

Виктор взял нож со стола.

– Ты вызвал копов и обвинил меня в том, что я – ЭО. А я тебя не сдал, кстати. Хотя мог бы. Зачем тебе было говорить им такую глупость? Ты знал, что в полиции есть особые люди, которые выезжают при подозрении на ЭО? Какой-то тип по фамилии Стелл. Ты знал про это?

– Сбрендил? – Эли шагнул в сторону. – Положи нож. Все равно меня ранить нельзя.