Зло из глубины веков

Едва только Рус подумал о последнем, тяжёлый взгляд Повелителя, – брат с сестрой сразу поняли, что на роскошном диване перед ними восседал именно он, – поднялся на него и на Ольгу. И в тот же миг они оба, и сами не поняв, как это у них получилось, грохнулись на колени и согнулись перед ним в рабском поклоне, упершись лбами в каменный пол.

Степан же, едва только заведя Руса и Ольгу в роскошно украшенный грот, в то же мгновенье исчез, бесшумно и безмолвно растворившись в стене, из которой только что появился. Руслан это сразу почувствовал.

И в ту же секунду в подземелье раскатами грома прогремел похожий на рычание огромного злобного тигра голос его хозяина:

– 

Так это ты смеешь не принимать мою волю! Что ж! Значит, ты мне не нужен.

Согнувшись перед Повелителем, – о том, чтобы хоть как-то этому воспротивиться, от ужаса в сознании у него, как, наверняка, и у его сестры, не возникало даже мысли, – Рус в то же мгновение почувствовал, как его рассудком вдруг полностью завладело предчувствие неминуемой гибели. Он и сам не мог понять, как именно он тогда это почувствовал, однако сомнений никаких не осталось сразу, – в те недолгие секунды каждой клеточкой своего тела он ощутил жуткое дыхание смерти.

Если бы он смог поднять тогда голову, то увидел бы, что в руках у страшного Повелителя упырей, который уже поднялся со своего царственного ложе, откуда-то взялась большая, ослепительно светящаяся и обжигающе пылающая жаром, словно была из раскалённого железа, огненная плеть. Плеть, об которую, казалось, обжигался даже взгляд. Поигрывая ею, в следующий миг Повелитель сделал по направлению к Руслану шаг.

– 

Повелитель! – вывел Руса из оцепенения раздавшийся совершенно внезапно дрожащий от страха голос Ольги, у которой, видно, голову поднять получилось. – Умоляю, дайте ему ещё один шанс! Ему трудно, но, поверьте, он справится!

– 

Он не с нами, – зло отвечал Повелитель упырей. – Поэтому должен умереть.

– 

Умоляю! – Рус не видел, как сестра его бросилась к ногам ужасного хозяина подземелья и, обняв их, припала к его ступням.

– 

Ты мне нравишься, – голос Повелителя немного смягчился. – Может быть когда-нибудь я даже тебя приближу. А потому, будь по-твоему. Но помни, у всего есть своя цена. И цена моей милости к твоему брату в том, что если он через десять ночей, не больше, не станет нашим, ты сама его убьёшь!

Раздавленная услышанным, Ольга больше не смела произнести ни слова. А Повелитель, небрежно оттолкнув её от себя ногой, вернулся к своему дивану и снова на нём развалился, сразу же лениво потянувшись к приготовленному для него Степаном угощению. Когда и куда из его рук исчезла огненная плеть, Ольга не увидела.

– 

Спасибо, о Повелитель! Спасибо, – снова изогнувшись в нижайшем поклоне, едва слышно забормотала она, не смея больше даже просто приблизиться к ногам хозяина подземелья.

– 

А теперь подите, – небрежно махнул тот на неё и Руслана рукой. – Степан, забери их!

С последними словами Повелитель упырей отвёл от только что представленных ему Руслана и Ольги взгляд, и те вмиг как будто вообще перестали для него существовать. Тут же неслышно появившийся из стены Степан взял их обоих за руки и увлёк за собой из усыпанного сокровищами великолепия покоев своего господина.

11. ДОМА

Когда все семеро, после визита к Повелителю, снова пришли в городскую квартиру упырей, Русу довелось узнать о мире последних, куда он волей случая оказался затянут, кое-что новое. Этот жуткий мир, существующий бок о бок с человеческим, в котором с самого начала было нормой убить человека, чтобы затем высосать из него кровь, разрыть могилу, сожрать покойника, постепенно, черта за чертой, продолжал открываться перед Русланом.

Всё началось с Ольгиного вопроса к Степану.

– 

Стёп! – уже по свойски обратилась она к нему, стараясь ускорить свою натурализацию в ещё новой для неё среде.

Тот отнёсся к этому совершенно спокойно. Видно, он тоже был за то, чтобы двое новеньких поскорее стали стопроцентными подданными Повелителя. Ничего не отвечая, он вопросительно поднял на Ольгу глаза.

– 

Стёп, а кто он такой? Ну, Повелитель!

– 

Он наш Повелитель, которому мы повинуемся больше, чем самим себе! – каким-то слишком уж строгим голосом отвечал ей Степан. – Знать о нём что-то большее могут только его приближённые. Равно как и у него появляться.

– 

Но мы же сегодня у него, как ты сказал, появлялись.

– 

Вас приводил я. Приближённые могут приводить к нему простецов.

– 

Простецов?

– 

Простецов. Так у других называют всех подданных Повелителя, кроме его приближённых.

– 

То есть, мы простецы? – теперь в разговор вмешалась Кэт, капризный голосок которой выдавал обиду. – Ты раньше никогда нам об этом не говорил. И словечко-то какое подобрали пакостное!

– 

Тебе не всё равно? – Степан посмотрел на неё, разве что не зевая. – Живётся тебе от этого хуже? Или какие-то повинности нести приходится? А если нет, то какая разница, как тебя называют?

– 

Ну да, ну да… – Кэт снова откинулась на спинку дивана. – В общем-то, никакой.