Зло, которое творят люди

– Не только они, но и какой-то долбаный папарацци, – ответил Танкред. – Тот снимок напечатали в паре газет, видимо посчитав очень драматичным.

– Спасибо, господин Кавальканте, будем на связи. – Джерри дал отбой и взял айпад.

– Ничего не хочешь объяснить? – спросила Франческа.

– Связка ключей висела на самом виду. Если бы я хотел оставить последнее послание, то оставил бы его именно там – разумеется, позаботившись, чтобы его мог понять только адресат.

– Что это за послание?

– Место встречи.

– Не хватает даты.

– Отнюдь. Сегодня годовщина наводнения. Первого октября, ровно тридцать лет назад, погибла моя мать, и если Джада еще находилась в руках Окуня, то в тот же день погибла и она. Кроме того, сегодня последний день и для твоей племянницы.

– Боже…

– Это хорошая новость. Наводнение снесло «Квисисану» ночью. Значит, Амала еще жива. – Джерри нашел фотографию ключей сначала в интернет-газете, а затем и в соцсетях. – Ничего странного не замечаешь?

В связке было три ключа и десяток брелоков, почти все в форме животных.

– Честно говоря, нет, – ответила Франческа. – Ничего, что было бы не в ее характере. А что ты хочешь сказать?

– Похоже, все эти вещицы можно купить в магазине безделушек… Пластик…

– Кроме зеленого мишки… по-моему, он стеклянный. – Франческа вздрогнула и вырвала у Джерри планшет. – Впрочем, возможно, это и не стекло… Какой-то зеленый камень.

– Жадеит[67]. – Джерри добавил что-то на иврите, похожее на ругательство. – Медведь?

Поискав в Интернете слово «медведь» вместе с «Конкой» и «наводнением», они нашли в паре километров от деревни Медвежью тропу. Google предупреждал, что находившийся там мебельный рынок закрылся навсегда. Им не потребовалось много времени, чтобы узнать, что это был бизнес семьи Дзеннаро.

74

Амала кричала, пока не сорвала горло.

– Помогите! Я здесь!

– Достаточно, – прошептал Орест из-за стены. – Теперь посиди смирно.

Амала свернулась клубком у стены, все еще не зная, что и думать. Рассказ Ореста не мог быть правдой. И все же… На голубом фоне обрисовался силуэт. Вошел мужчина в костюме и галстуке, с пистолетом в руке.

– Кто ты такая? – спросил мужчина, опасливо подойдя. – Господи, ты же Амала Кавальканте? Не бойся, я вытащу тебя отсюда.

Свободной рукой он потянулся к мобильнику, но в этот момент секция стены за Амалой открылась, повернувшись на невидимых петлях. Из проема выпрыгнул Орест, сжимая в руках ружье с обрезанными стволами.

– Окунь!.. – взревел он и дважды нажал на спусковой крючок.

Оглушительно грянул выстрел, и пули попали в незнакомца. Выглядело это совсем не как в кино: мужчина не отлетел назад, не сполз по стене. Он удержался на ногах, из разорванной на груди рубашки лилась кровь. Орест снова выстрелил, и на этот раз мужчина упал навзничь. Его правая нога оторвалась и вывалилась из штанины – это был протез. Распростертый на полу мужчина корчился, словно его било током, и кричал.

Амала заткнула уши. Орест подошел к лежащему мужчине, который еще двигался, истекая кровью из десятков ран. Он перезарядил ружье, выбросив стреляные гильзы и достав из кармана другие патроны. Оставаясь у начала гладкого пола, он прицелился мужчине в голову:

– Это за Джаду.

Амала закрыла глаза.

75

Орест произвел четвертый выстрел, затем направился к Амале. Кровь убитого забрызгала ему лицо и стекала по щекам, но это доставляло ему удовольствие, словно второе крещение. Он склонился над Амалой и отвел ее ладони от ушей.

– Мы свободны, он мертв. Окунь мертв. Понимаешь? – Орест смеялся и плакал одновременно. – Жертвы, которые я принес… которые я заставил принести тебя… все они были не зря.

– А это кто? – чуть слышно спросила Амала.

Орест обернулся. В конце коридора появился еще один мужчина. Вид у него был испуганный.

– Микеле, что за хрень ты натворил!

– Джорджо?

– Он… вроде как полицейский… был полицейским… Черт, ты его убил… – Не говоря больше ни слова, он развернулся и бросился бежать.

Микеле погнался за ним другим путем, идущим за фальшивой стеной, перезаряжая ружье. Амалу вырвало водой, и она с трудом поднялась на ноги: бежать надо сейчас, пока Орест не видит. Она подошла к навесному замку и со всей силой отчаяния начала бить по нему камнями, но безуспешно. Снаружи, с близкого расстояния, донеслось еще два выстрела. Амала вернулась и попыталась протиснуться в проем, из которого выскочил Орест, – нет, это не настоящее имя, на самом деле его зовут Микеле, так его назвал тот, другой, – но привязь была слишком короткой. Ей удалось лишь разглядеть по ту сторону огромную комнату размером с футбольное поле, битком набитую рухлядью, тряпьем и черными мешками.

– Оттуда нет выхода, – произнес голос Ореста.

Он снова появился, прижимая к себе ружье. Маски на нем уже не было, и Амала увидела ошеломленное лицо мужчины возраста ее отца.

– Тебе туда. – Он указал ей за спину и, повозившись с замком, снял его. – Иди. – Торжество в его голосе сменилось растерянностью.

– Ты уверен? Можно?

Орест прислонил ружье к стене и посторонился:

– Иди.

Амала медленно двинулась к нему:

– Ты… и его тоже убил?

– Да.

– Значит, их было двое?

Орест покачал головой: