Зло побеждает зло

Часа хватило сполна — нить дискуссии окончательно вывалилась за грань моего понимания. Термидор, хермидор… левые газеты завалены этим музейным термином по самый край, еще и наружу свешивается перекисшей квашней. Надо же, нашли "великое" событие. Чуть более сотни лет назад Конвент, он же гибрид правительства и парламента, всего-то навел порядок в своем же исполнительном комитете. Срезал головы нескольким ошалевшим от крови якобинцам. Аналогия, сколько не тяни ее за уши, имеет с СССР всего лишь один действительно схожий момент: когда-то революция должна закончиться. Можно точку разворота назвать реакцией, можно — откатом, усталостью масс,{Председатель революционного трибунала Дюма жаловался Робеспьеру, что он не может найти судебных заседателей для трибунала, так как никто не хочет идти.} сменой тренда, потерей инициативы, хоть как; суть не изменится.

Форма, кстати сказать, тоже. Там, где торжествует революционный беспредел, к власти всегда приходят вожди. Процесс неизбежный и в общем-то позитивный. Кто-то же должен вылупить из пролетариев всякие галлюцинации и занять их прямым своим делом — чисткой сараев. Проблема тут ровно одна: каждый спаситель отечества наводит иерархию и порядок по своим уникальным рецептам.

Можно усложнять. Подрихтовать идеологию под реальность. Раз и навсегда прекратить поиск врагов, беречь, а не загонять на лесоповал вернувшихся из-за границы сограждан. Допустить многоукладность в экономике, удерживать баланс между государственным и частным сектором. Железобетонно защитить права антагонистов-капиталистов, своих и чужих, льготами и дешевыми ресурсами заманить к себе иностранный бизнес. Тащить и приспосабливать к себе все лучшее, что создано на земном шаре. Манипулировать валютным курсом и пошлинами, подстраиваться, льстить, лоббировать, угрожать или обещать, но все же устроить из своей страны мирового промышленного лидера.

Можно упрощать. Закуклиться в автаркию. Низвести национальную валюту до статуса пресловутых фабричных купонов. Задавить хилые ростки товарно-денежных отношений в пользу примитивного централизованного управления ресурсами, по сути скатиться обратно в феодализм, точнее — его индустриальную разновидность. Винить в тотальной нищете и лишениях вредителей, диссидентов, контрреволюционеров и прочих еретиков, а их беспощадное уничтожение — сделать смыслом жизни инфицированного коммунизмом поколения. Непременно разыскать внешнего врага, ведь упрощенные системы управления исключительно эффективны именно во время войны. Или, на крайний случай, вечной подготовки к войне.

Китай успел прогуляться по обоим веткам развития. Результат известен любому школьнику 21-го века.

Допив для храбрости бокал недурного совиньона, я попытался встрять в дискуссию:

— Товарищи, не лучше ль, вместо разговоров о будущем, уже сейчас поднять советских, озлобленных коллективизацией крестьян на борьбу против сталинистов-термидорианцев?

— Тут у нас расхождений никаких нет, — лидер гостей дрогнул тонким безноздрым носом. — Вместе с тем…

— Стравить между собой врагов революции, что может быть лучше! — подхватил самый младший из французов, чернявый красавчик лет двадцати с обиженными губами.

— Как это врагов? — удивился я.

— Не спорю, в нашем деле хороши любые средства… — попробовал продолжить лидер.

Однако красавчик его опять прервал:

— Если бы знать как!

— Мы уже довели тираж "Бюллетеня оппозиции" до трех тысяч экземпляров,{В реальной истории тираж "Бюллетеня", похоже, никогда не превышал 1000 экземпляров.} — заметил Троцкий. — Разосланы сотни писем, в Европе поддержка нашей позиции ширится день ото дня.

— Плебисцитарное окружение Сталина не дает возможности для более глубокого вмешательства, — наконец-то закончил мысль старший из французских гостей.

О чем они вообще говорят? Пытаясь нащупать реальность, я недовольно пробормотал:

— Разве нет иных вариантов?

— Вне всякого сомнения! — меня пронзил взгляд синих, безнадежно уверенных в своей силе глаз вождя. — Comme on le sait, политика есть искусство возможного. Поэтому мы неустанно призываем советское руководство отступить с позиций авантюризма по крестьянскому вопросу. Как можно раньше и в как можно большем порядке. Но, нужно особо отметить, сейчас и только сейчас!

— Право, вы меня совсем запутали!

— Ты же прекрасно все сам понимаешь, — бывший наркомвоенмор позволил себе снисходительную улыбку. — Крестьяне наши самые страшные классовые враги, не повредит, если какие-нибудь десять миллионов из них будут уничтожены. Пока мужик, наш смертельный враг, нас не проглотил, мы должны его навсегда как следует взнуздать. Коллективизация — прекрасное средство укротить мужика, он должен либо войти в колхоз, либо быть навсегда обезврежен.{Незначительно измененная фраза из книги Карла Альбрехта "Преданный социализм", приписывается С. Орджиникидзе (скорее всего, в 1930 году).}