Зло (СИ)

— Ноготочки мы тебе повыдерем, чтобы ты не царапался. И с зубками придется попрощаться… Сам понимаешь. Вдруг ты будешь неблагоразумен… Станешь любимой подстилкой моих ребят, — Дево стучал пальцами правой руки о стол, держа нож в левой, и продолжал ухмыляться, пытаясь разглядеть лицо Киллиана за забралом. Монолог капитана «Гулу» заставил топазца забыть про вонь внутри «Регула». Он сидел, словно кролик перед удавом, не смея даже пошевелиться. Картины нелицеприятного будущего стали формироваться у него в сознании, стали брать верх над решительностью и смелостью, которые выступали хрупкой стеной, отделявшей сознание Сивара от паники. Дево не шутил и не сгущал краски, он с холодом и прямотой палача предсказывал судьбу своей очередной — не первой и даже не десятой — жертвы.

Киллиан, узнав очередного сильного мира сего, поразился одной отличительной черте, которая выделяла всех без исключения представителей высшей касты человечества: мораль и честь — понятия, которые во все времена пытались прививать людям их родители и учителя — напрочь отсутствовали у индивидов, которые управляли массами. Благородство и честь у этих людей заменила страсть к исполнению своих собственных желаний и прихотей. Сивар вспомнил речь Миноса, гремевшую над его головой перед самым входом в Лабиринт, и поймал себя на мысли: «Как же Минос и Рэйтор Дево похожи.»

Оба упиваются своей властью над людьми. Власть пьянит, власть развращает, власть выводит наружу низменные желания. Минос гнал людей на убой, потакая нескончаемой темной похоти своего сына. Дево же извращал людей, оказавшихся на борту «Гулу», с помощью другого табу, даже подумать о котором было дико людям, вступившим в космическую эру. Каннибализм — отголосок дремучего прошлого, всплыл из небытия, подпитываемый вседозволенностью власти и обернулся нескончаемым потоком людских жертв, которые Дево приносил не сколько ради утоления голода, сколько для вовлечения людей в свой круг, свою свиту. Человек, познавший вкус своего сородича, прошедший через обязательный для всех жителей «Гулу» ритуал, никогда бы не посмел бежать с этого корабля, осознавая тяжесть своего поступка.

Ворох мыслей о том, что он навечно может стать рабом — не физически, а духовно — подстегнул Киллиана. Страх и образы будущего, воцарившиеся в сознании мемора, сгинули, скрытые стеной из решимости стоять на своем. Решимости, которую почти сразу же придется подтверждать действиями.

Мозгун оторвался от начинки «Регула», до которой ему не сразу, но все же удалось добраться с помощью принесенных инструментов и, опустив голову вниз, будто опасаясь смотреть в глаза своего хозяина, обратился к Дево:

— Господин капитан, — к удивлению Сивара, Мозгун мог выражаться внятно. Слыша бормотания механика, топазец сомневался в его вменяемости и уж точно не надеялся, что тот способен говорить с этой диковинной штукой на голове. — Все готово. Открывать мальчишку?

— Чего ты ждёшь, убогий? Хочешь, чтобы я отобрал у тебя этот чудный кляп? Живо! — Щупальца на лице Мозгуну задергались, страшась быть отнятыми от носителя, и техник бросился к броне, чтобы через секунду отпрянуть под шум активированной начинки доспехов. «Регул» раскрылся, продемонстрировав Дево Киллиана. Капитан «Гулу» помахал свободной рукой у лица и сморщился:

— Ты что там, обделался? — Вонь взвеси и не думала ослабевать и, вырвавшись из брони наружу, обрушила всю свою мощь на ближайших жертв. Даже Мозгун отошёл на несколько шагов, позабыв о раболепии.

— Ну, впрочем, это уже не важно — свой шанс ты упустил. Сейчас мы тебя направим к вашему кораблику и посмотрим, какая из частей твоего тела дорога этому мудаку больше.

Дево отложил нож в сторону и начал делать над столом пасы руками, видимо, намереваясь вызвать кого — то из конвоиров, в тот самый момент, когда одна из потолочных панелей с шумом обвалилась, прижав руку толстяка. Капитан «Гулу» взвыл, пытаясь выдернуть отбитую конечность, но ему помешал человек, рухнувший с потолка вслед за панелью.

Внутри Сивара что — то ёкнуло. Силуэт человека, который фривольно сидел на корточках прямо на руке капитана Дево, был ему до боли знаком. За несколько часов путешествия по Лабиринту он успел выучить эту спину досконально. Следом за ним он пробирался темными тоннелями Тайруса. Именно ему он доверился и был предан. Чтобы поквитаться с ним, он и пришел на «Гулу».

Таэр сидел на столе, словно наслаждаясь воплем Дево, с руки которого на пол начинала струиться кровь. Флегиец поднес руку к голове толстяка и легонько сжал его череп. Крохотная нить выскочила из пальца убийцы и забралась в ухо капитана «Гулу». Через секунду Таэр отпрянул от Дево. Идентификация объекта прошла успешно.