Зло Валузии

Но ни Каххи, ни Нэркес, ни Заркума уже не было в храме. До него не сразу дошло, что зал вдруг резко опустел — не только царедворцы покинули его, но и стражники бежали, повинуясь команде наага. Конан и Таргитай, неожиданно для себя, остались одни. Киммериец в пылу битвы погнался за последними вояками, отчаянно удиравшими наверх, но они успели улизнуть. Окованная железом и бронзой тяжелая дверь захлопнулась перед самым носом варвара.

Все попытки друзей выбраться наружу окончились неудачей. Из-за дверей послышался издевательский хохот наага.

— О судьбы не уйдешь, киммериец! — крикнул он, — Видно, все же предначертано тебе найти конец в этом храме!

— Захлопни свою поганую пасть… — Как бы то ни было — а сила пока что была на стороне наага.

Киммериец попытался прожечь дверь молнией, но магия почему-то не возымела действия.

— Выбраться тебе не удастся, Конан! — вновь раздался насмешливый голос Каххи. — Древние жрецы Эрлика и Уту были людьми предусмотрительными, и против их охранных чар бессильны молнии твоего жалкого божка!

Кахха замолчал, и в наступившей тишине стал различим едва слышный свист. Киммериец и юный правитель, встревожившись, начали исследовать зал в поисках источника странных звуков. И, наконец, выяснилось, что свист раздается из ямы, которая едва не стала погребальным костром Конана и Таргитая.

— Сет и Нергал! — выругался варвар, неожиданно закашлявшись.

Он догадался, что вызывало свист. Храм, где их заточили, постепенно наполнялся удушливым газом. По всей видимости, яма для сжигания жертв была соединена с трубой, питавшей газом находящийся наверху Светоч Уту.

Становилось трудно дышать. Таргитай и Конан держались руками за глаза, разъедаемые ядовитой смесью, приступы жестокого кашля сотрясали их, на глаза наворачивались слезы. Весь зал постепенно наполнялся голубоватым, почти не различимым для глаз, газом.

— Но и это еще не все! — вновь заговорил нааг. — Вы и так задохнетесь здесь, в этом газе, но это будет слишком милосердная смерть для таких негодяев, как вы! Поэтому через несколько мгновений через трубы будет пущен огонь. О, это будет незабываемое зрелище! Весь воздух вспыхнет — и вы в мгновение ока обратитесь в факелы, и никакие молнии не помогут! Так прощайте же, искатели приключений! Да, пожрет Отец Сет ваши душонки!

— Я ему задницу надеру, твоему Сету! — из последних сил прохрипел Конан, ударив кулаком в дверь.

И тут вспышка ярко-белого света ослепила отчаявшихся друзей.

«Конец!»- мелькнуло в головах у обоих. Сейчас ревущее пламя охватит их, и смерть поглотит их в огненных объятиях…

— Так и думал, пропадете вы тут без меня. На день нельзя одних оставить! — раздался вдруг чей-то очень знакомый ворчливый голос.

Зажмурившиеся, было, Конан и Таргитай открыли глаза, и их изумленным взорам предстал светящийся мириадами огней белый шар, повисший в воздухе перед ними. Внутри него, улыбаясь, стоял Йолчи. Протянув иссохшие руки, он крепко схватил ошеломленных Конана и Таргитая и втащил их в светящийся круг.

Новая вспышка ослепила друзей. Их закружило в вихре, уносящемся в бездны пространства и времени. Но друзья успели заметить, как столб ревущего огня вырвался из ямы, и моментально весь храм вспыхнул синим пламенем.

— Сет! — донесся до них издалека голос наага, полный ярости и отчаяния. — Проклятый старик! Он вытащил их из пекла!

— Бедный Кахха, — заметил Йолчи насмешливо. — С нами ему явно не сладить. Такой удар!

И белый сверкающий шар с захватывающей дух скоростью помчал их вглубь распахнувшейся звездной бездны по туннелю, пронзающему великую спираль Вселенной.

Часть пятая. ДУХ ОГНЯ

Глава 1. В Страну Аримаспов

Мерцающий белый шар, вспыхнув в последний раз, рассыпался на бесчисленное множество искр, которые постепенно угасали в кристально чистом, холодном воздухе гор. Конан, Таргитай и Йолчи стояли на небольшой, покрытой бурым ковром травы площадке, козырьком выдававшейся над крутым уступом скалы. Друзья огляделись. Со всех сторон их окружали Рипейские горы — белые известняковые скалы, в расщелинах которых росли искривленные сосны; могучие хребты, похожие на огромных спящих медведей с встопорщенной шерстью темной тайги на склонах.

Горная гряда уходила далеко на север и терялась в ледяном безмолвии легендарной Патении. Конан знал, что если долго пробираться через бескрайнюю тайгу, тянущуюся на запад от Рипейских гор, то можно — если не попадешь на обед к диким зверям и не менее диким лесовикам-людоедам — добраться до рубежей грозной Гипербореи, с которой у киммерийца были связаны самые неприятные воспоминания. Ученые мужи древности почему-то нарекли эту проклятую страну Счастливой. Но Конан твердо знал, что счастливым там может быть лишь мертвец, да и то, если колдуны Братства Белой Руки не поднимут его из могилы.