Зло знает мое имя

«… однако, как пламя со льдом, как ветер с почвой, четыре народа вместе с прародителями начали войну. До того она была ужасной, что половина населения мира погибли в этой страшной схватке. И только разум Сайбер, холодный, как ее земли, восстал против этого. Она первая вышла из войны, и начала умолять прекратить других. Но в сердцах злых богов и гневных людей уже восторжествовал хаос. Тогда Сайбер отважилась на последний шаг. На своих белых крыльях она прилетела на поле боя, встала на утес, прямо над кровопролитием богов и людей и попросила в последний раз их остановиться. Но никто ее не услышал. Тогда, взяв свой хрустальный меч в обе руки, она со всей силы вонзила его в свое сердце и упала с утеса, на камни.

Боги, почувствовав гибель своей дочери, разгневались, и тут же явились в наш мир. В ярости, они лишили трех Прародителей силы и бессмертия, и разделили четыре народа морями и океанами, чтобы они больше никогда не могли встретиться на едином поле боя.

А в честь Сайбер, пожертвовавшей собой ради людей, они создали северный остров, который так и называется — Остров Сайбер. Ее тело, покоится там, во льдах, и сон ее может потревожить лишь жертва четырех Прародителей, ради которых она когда-то погибла сама. И стоит ей проснуться, как воины, восставшие против друга, будут сражены и превращены в глыбы льда, холодные, как ее сердце».

Остров Сайбер.

Накинув на плечи шаль, я выскочила из комнаты, бросилась в зал переговоров.

— Ваше Величество! — бросилось мне вдогонку от служанки, которую я чуть не сбила.

Пока я бежала, весь мир перевернулся в моей голове. Часть меня, покрытая пылью, и забытая, снова проснулась, заставляя сердце биться как сумасшедшее.

Двери зала распахнулись.

На всю стену тут была нарисована карта Мира.

Подойдя к ней вплотную, я присела на колени, туда, где начинался Север. В самом низу.

Вот Айон, океан, острова, острова…

Медвежьи острова находились недалеко от западных земель Севера. Сеть островов образовал тонкий полумесяц, а остров Сайбер, самый большой и скалистый, находился прямо посередине. И там спит та, кто сможет помочь нам. И, скорее всего, там родилась и я.

Глава 18. Истина холода

Снег прекрасен.

Чистотой своей он скрывает все уродство, всю гадость этой земли. Он все прячет, все меняет. Делает белой и идеальной. Блестящей.

Я бегу босиком по этому снегу. Так здорово! Так задорно! Никто-никто меня не догонит, ни папа, ни Силестина, ни Вилл. Никто и никогда.

Потому что я — это снег.

Мое платье — снег, и волосы — снег.

Потому что впереди меня только горы, покрытые белым покрывалом, а за ними, такой же белый океан.

Снег вечен.

— Эльза! Не убегай далеко, это опасно!

Голос этой Сили начинает надоедать. Старше меня на пару лет, а уже возомнила, будто может управлять мной. Неужели, кто-то может остановить бурю?

— Эльза!

Кто-то другой схватил меня за руку. Кто-то высокий и сердитый.

Вилл.

Она смотрела на меня с высоты своего роста, похожая на черноволосую ведьму. Еще и шуба эта, будто она зверь, а не человек вовсе. С ней я уже не чувствовала себя бурей.

— Если мне не изменяет память, я говорила тебе не убегать далеко. А тем более, без Силестины.

Девочка только догнала нас, запыхавшись, пытаясь отдышаться. Ее светлая челка выбилась из-под шапки. Сдала меня, значит.

— Но ведь снег, — окинула я рукой пространство, — он друг. Я не замерзну и смогу спрятаться.

Женщина закатила глаза, и склонилась ко мне так, что мы чуть не ударились лбами.

— Правильно. Вот только волки все еще могут тебя съесть. И медведи. А если ты провалишься в холодную воду, снег тебя не вытащит.

С медведями, я, между прочим, могу договориться. И с волками тоже попробовать можно.