Злоба

В Рипе кольчуга имелась только у нескольких воинов: конечно же, у его брата Крелиса и у их отца. Также у Альбена, оружейного наставника крепости, и двух-трех сыновей местных баронов. Те пару раз, что он надевал-таки кольчугу, ощущались иначе: он чувствовал себя отличным от других. Верадис был сыт по горло этим чувством и не хотел еще сильнее его раздувать. Поэтому кольчуга по большей части не покидала пределов его комнаты.

Как бы то ни было, он ее оберегал. Во многом из-за того, что эта кольчуга была подарком Крелиса на окончание его Долгой ночи, своего рода последней печатью на его испытании воина, когда он перестал быть мальчиком и стал мужчиной. Другой причиной были слова брата:

– Кожа поможет при слабом или скользящем ударе, но эта штука спасет тебя от сильного. Обращайся с ней как с лучшим другом.

Вот он и обращался. Каждый вечер Верадис вытаскивал ее из деревянного ящика, смазывал, чистил, затем складывал и убирал обратно.

Аквилус одобрил просьбу Натаира и позволил ему возглавить отряд, задачей которого было сорвать встречу Ликоса, самопровозглашенного короля пиратов. Из-за этого Верадис провел в Джеролине только две ночи, после чего снова оказался в седле.

Он посмотрел через плечо. Верадис ехал практически во главе небольшой колонны по три ратника в ряд. Всего их было восемь десятков, но только половина из них являлись членами новоиспеченной дружины Натаира. Остальные были из орлиной стражи Аквилуса. На их присутствии настояла Фиделе, мать Натаира.

По сторонам от Натаира ехали его сподвижники: по левую руку был Раука, третий сын местного барона, приятный добродушный парень, отлично владеющий оружием; по правую руку – Бос, сын одного из орлиных стражей Аквилуса, с толстой шеей, широкими плечами и узловатыми, словно ветви дуба, руками.

Они быстро продвигались на юг от Джеролина, преодолевая лигу за лигой по волнистым лугам, иногда прерываемым лесной порослью, и сейчас, три ночи спустя, Верадис увидел горы, которые лежали примерно на середине их пути, торчащие из земли словно изогнутая спина иссохшего и сгорбленного старика.

– Верадис, – позвал его Натаир.

Верадис пришпорил коня и нагнал Натаира.

– Мы так до сих пор и не поговорили, хотя я обещал, – добродушно улыбнулся Натаир.

– Вы были заняты, милорд, – ответил Верадис.

– Нет-нет. Никаких «милордов». Помнишь, что я тебе сказал по этому поводу?

– Простите, мил… – начал было Верадис, но осекся на полуслове.

Натаир усмехнулся.

– Я рад, что ты в моем отряде. Нас пока немного, но будет больше.

– Так точно.

– А ты, как я слышал, лучший мечник Рипы. Прекрасное дополнение к моему отряду.

Верадис всхрапнул.

– Кто…

– Твой брат. Я успел с ним переговорить перед его отъездом. Он очень лестно отзывался о тебе и о твоих способностях.

Верадис вздохнул, и по его лицу скользнула тень улыбки.

– Твой отец, должно быть, очень тобой гордится, – предположил Натаир.

Верадис хмыкнул. Открыл рот, но не смог придумать, как на это ответить.

– Так точно, – в итоге пробормотал он.

– Крелис. Его любят. Тяжко было расти в его тени?

Верадис нахмурился, но ничего не ответил.

– Прости, если лезу не в свое дело, – сказал Натаир, – это я так, из праздного любопытства.

Верадис пожал плечами. По правде говоря, ему было тяжело, учитывая, что его отец, по его собственным ощущениям, всегда отмечал и хвалил только Крелиса. Другого брата, Эктора, это не волновало – его заботили только книги. Но для Верадиса такое отношение было сродни ножу, который загоняли все глубже и глубже в его плоть. Однако он любил Крелиса, крайне редко на него за это обижался, да и тогда это чувство уходило так же быстро, как и приходило. Если кто-то и был виноват, то это отец. Он снова пожал плечами.

– Иногда, – признался он.

– Я кое-что об этом знаю, – тихо сказал Натаир. – Каково это – расти в тени кого-то другого.

Бросив взгляд на принца, Верадис заметил, что у него покраснели глаза, а под ними залегли тени.

– Вы в порядке? – спросил он.

– Что? А, ничего страшного, – ответил Натаир. – Не выспался просто – вот и все. Сны дурные замучили.

Некоторое время они ехали молча; их путь пролегал по лесным просторам, покрытым белыми цветками дремы. С веток, потревоженная шумом проходящего отряда, вспорхнула стайка лесных жаворонков.

– Видел всадников, что выехали из Джеролина перед нами? – внезапно спросил принц.

– Да, видел. – В день, когда Верадис готовился к этой поездке, крепость покинуло более двух десятков воинов – все с дополнительными лошадьми и запасами для долгого путешествия. – Я подумал, что это, возможно, связано с возвращением Мейкала – он ведь советник твоего отца, правда?

– Да, он действительно сыграл определенную роль. – Принц на мгновение нахмурился. – Всадники – это гонцы. Отец созывает на совет всех королей Земель Изгнанников.

– Всех?

– Да. Гонцы посланы во все земли.

– Но зачем?

– Об этом мне нельзя говорить. По крайней мере, пока. Обо всем расскажет отец на совете.

– А они приедут? Короли всех земель?

– Должны. Мой отец – верховный король, – сказал Натаир.