Злоба

Кастелл натянул поводья и оглянулся, убрав упавшую на глаза прядь рыжих волос. На востоке, всего в паре лиг, лежал Форнский лес – старейший и опаснейший лес во всех Землях Изгнанников. Кастелл бросил взгляд на его мрачную громаду и поежился, несмотря на палящее солнце. Огромные деревья стояли бастионом, словно темные волнующиеся воды океана, что не имел конца и края и простирался далеко на север. Несмотря на то что Микил находился всего в паре дней пути от огромного леса, Кастелл впервые за многие годы рассмотрел его по-настоящему. С тех пор, как вся его семья была убита. Многие воины Изилтира несли дозор у границ леса, защищая родную землю от чудовищ, что иногда покидали его пределы: свирепых великанов из клана Гунен, одержимых жаждой мести за прошлые обиды, стай волчней и роев исполинских нетопырей, что могли досуха высосать всю кровь из человека.

– Ненавижу этот лес, – прошептал Кастелл.

– Да уж, – проворчал Макуин, едущий подле него. – Много связано с ним недобрых воспоминаний…

На западе он видел Микил: серые стены возвышались над окружающей равниной. Кастелл был рад оказаться вдали от него и родни, что там жила. По крайней мере от одного их представителя – его двоюродного брата Джаэла, чей отец был убит в одном из набегов, в котором погибли мать и отец Кастелла.

Они с Джаэлом были примерно одного возраста и могли относиться друг к другу по-братски, но между ними не было никаких теплых чувств. Джаэл очень любил издеваться над Кастеллом. Когда они были молоды, это было не очень приятно, как игра, в которой Кастелл не чувствовал ни радости победы, ни удовольствия от участия. Сейчас же, спустя год с их шестнадцатилетия, испытания воина и Долгой ночи, когда они перестали быть мальчиками, но стали мужчинами, травля перешла на более глубокий, более ощутимый уровень, так что каждый раз, когда Джаэл его подстрекал, в Кастелле вскипала ярость – и он едва себя сдерживал.

«Хорошо быть вдали от Микила».

Кастелл сосредоточился на пути, что лежал перед ним: то была широкая каменная дорога, ведущая в горы. Он пришпорил лошадь.

Они с Макуином были в самом конце длинной колонны: караван купца, что они охраняли, состоял из двадцати повозок, все были загружены товаром из Микила: серебром из знаменитых копей крепости, а также бочками с медовухой, свертками ткани и бочонками с яблоками. Они направлялись в Гальстат, рудокопский городок в Гельвете. Повозки сопровождали четыре десятка ратников. Среди них были наемники из Гельвета, что работали на купцов в Гальстате, и другие воины, нанятые у дяди Ромара, который мог извлечь выгоду из любого положения. Набеги великанов были великолепным предлогом для увеличения количества дозорных, особенно если учесть, что единственная дорога через горы в Гельвет пролегала вблизи Форнского леса.

– Как долго нам ехать до Гальстата? – спросил Кастелл, когда они догнали колонну.

– Двенадцать-четырнадцать ночей, может, и дольше, если продолжим двигаться с этой скоростью, – сказал Макуин. – Кто бы мог подумать, что на соль можно столько всего купить.

Гальстат разбогател на соляных копях, поставляя соль в бо́льшую часть Гельвета и окрестные земли, включая Изилтир.

– Я бы с радостью облегчил наш груз, выпив кувшин медовухи, – добавил он. – А то и три.

– Если только от этого повозки начнут двигаться быстрее. – Медленная езда давила Кастеллу на нервы.

«Лучше, чем в Микиле рядом с Джаэлом», – напомнил себе он.

Остаток дня прошел без происшествий. Они продолжали ползти по поднимающейся в гору дороге, пока солнце не опустилось настолько, что их тени вытянулись в причудливые длинные фигуры. Был объявлен привал, и путники быстро разбили лагерь.

Кастелл расположился поодаль от других воинов и купцов и стал тщательно обрабатывать точильным камнем сначала один край своего меча, затем – другой. Выполняя этот ежевечерний обряд, слушая знакомый скрежет, он всецело погрузился в созерцание, как вдруг в поле его зрения возникла пара сапог. Взглянув наверх, он увидел нависшего над ним Макуина: в руках у него были две чарки и мех с медовухой, зажатый под мышкой. Макуин усмехнулся.

– Держи, парень, – протянул старый воин чарку Кастеллу.

Медовуха оказалась кислой и крепкой, и это немного помогало справиться с ночной прохладой.

– Мы в любой момент можем сесть у костра, – напомнил Макуин, когда Кастелл поежился от холода.

– Мне и здесь хорошо, – ответил Кастелл. Вокруг костра сидели воины Микила вместе с наемниками и купцами.

«Скорее всего, ложь Джаэла настроила их против меня», – думал он с раздражением.

Макуин смерил его долгим оценивающим взглядом, но ничего не сказал.

Внезапно меж повозок появился ратник – Агила, руководитель отряда наемников. Он подошел к ним и присел перед Макуином, протягивая мех седому воину. Макуин взял его и сделал большой глоток, по его бороде потекла темная жидкость. Он закашлялся.

– Лучше, чем та лошадиная моча, что вы пьете, – улыбнулся Агила. – И согревает быстрее.

– Верю, – ответил Макуин, сделал еще глоток и вернул мех владельцу.

Агила протянул мех Кастеллу. Тот принюхался.