Злодейка, разыгравшая свою смерть

Наконец-то лишившись любопытных взоров прислуги и чужого внимания, Рина, что пока еще звалась Эйреной Де Клифф, под покровом ночи переместилась в старенький дом — Усадьбу Трех Роз. До брака с графом Адери здесь жила и росла мать Эйрены, а ныне здесь проживала ее мачеха — Медея Де Клифф.

Эйрена специально поселила здесь молодую беременную Медею женщине в назидание.

«Моя мама выросла и стала аристократкой, проживая в этом доме. Может и вам это поможет перестать напоминать деревенщину?» — грубо говорила ведьма своей новой матери.

Медея, скромная и робкая от рождения, имела в довесок к своему кроткому нраву еще и незнатное происхождение. Не будь ее лицо похоже на лицо Тиссы, она ни за что не стала женой графа Адери Де Клифф, однако ей «повезло». В один из военных походов граф Адери заприметил молоденькую Медею, после чего ее, как щенка, привел к себе в дом. Его дочь Эйрена, только недавно потерявшая мать, холодно приняла восемнадцатилетнюю девушку и сразу же заявила, что не желает с ней жить под одной крышей. Эйрене тогда было только шесть лет, но характер ее был жесток, а решения неукоснительными. Она заявила отцу, что раз Медея хочет стать ее «новой мамой», то пускай, как и ее настоящая мать, проживет двадцать лет в старой Усадьбе Трех Роз. Граф, до смерти любящий дочь, тотчас согласился.

Так было положено начало череде неприятных и досадных событий. Эйрена не признавала мачеху и всячески ее изводила: по началу она подсылала в ее дом странных людей, которые должны были «обучить» Медею манером; после она подсылала мужчин, чтобы те соблазняли молодую хозяйку усадьбы. Когда ни один трюк не сработал, Эйрена и вовсе отослала из дома всех слуг, чтобы Медея отныне сама заботилась о себе и своем новорожденном ребенке. Год от года ведьма терроризировала свою "новую" мать, пока ей это не наскучило.

А наскучило девочке это быстро, ведь Медея ни разу не жаловалась и не сопротивлялась.

Эйрена никогда и мысли не допускала, что ее мачеха может оказаться неплохим человеком, однако Рина, будучи читательницей романа, знала, что Медея по натуре больше, чем просто «неплохой человек». Эта женщина, пусть она и второстепенный герой, в сердцах читателей занимала куда больше место, чем другие персонажи романа. Во-первых, Медея по-настоящему любила графа Адери Де Клифф, пусть тот и видел в ней только призрака умершей жены. Во-вторых, кроме графа, Медея искренне желала заботиться и об Эйрене. К сожалению, девочка не давала ей на то шанса, поэтому женщина поняла, что лучше будет ей держаться от падчерицы на расстоянии и лишний раз не тревожить ее.

«Медея такая хорошая женщина!» — про себя давилась слезами Рина.

Медея единственная из персонажей романа «Смерть шипа и змеи», кто пытался вернуть тело Эйрены, когда его изъяли для создания оружия, которое сможет погубить змея Китрана. Медея одна из немногих оплакивала кончину злодейки.

«Эйрена, ты настоящая ведьма».

За такой скверный характер Рина и не желала понимать Эйрену и принимать ее сущность. Кровная родня Рины, в отличие от «неродной» семьи великой ведьмы Де Клифф, не отличалась заботой и теплотой. Когда Рина, еще будучи маленькой девочкой, заболела и оказалась в больнице, ей пришлось позабыть лица матери и отца. Они бросили ее на попечение государства и совсем не навещали, а Эйрена, даже будучи первоклассной злодейкой, обладала семьей, которую не берегла. И где здесь справедливость?

Оглядев фасад потрепанного временем и ветром здания, Рина вошла внутрь дома, двери которого распахнулись, как только она сделала шаг на ступеньки, ведущие наверх. От удивления из-за увиденного пришлось спрятать ладонью раскрывшийся рот. Дом по-настоящему изумлял своей «изысканной» скромностью. Здесь не виднелись золоченые канделябры, не бросались в глаза мраморные изваяние или фонтаны. Наоборот, все оказалось несколько запущенным и простым… Нет, не простым… Все казалось пустым.

Дом выглядел так, будто его вот-вот выставят на продажу.

По всей видимости, Эйрена не только лишила усадьбу прислуги, чтобы тем показать, что Медея должна решать проблемы только подручными и доступными ей одной средствами, но и вынесла отсюда все драгоценности, чтобы окружить мачеху атмосферой лишений и нищеты. Вместо привычных любому столичному аристократу лепнины и золота этот дом украшали цветы, но и те создавали ощущение полного запустения. Будто это место пережило апокалипсис и теперь в нем правит природа, а не венец эволюции — человек.

Рина прошлась по пустующим коридорам, не спеша рассматривая голые стены, пока не остановилась напротив дверей, судя по виду, ведущих в столовую. Пришлось навалиться всем телом, чтобы отпереть эту дверь. Приложив достаточно сил, у Рины это наконец-таки получилось, ее взгляду тут же предстал полупустой пыльный зал.

— Ты что, даже обеденный стол умудрилась забрать? — шепотом спросила Рина прежнюю владелицу тела. — Зачем он тебе? Тебя мать научила на нем врагов на части разделывать?

Не найдя в столовой ничего любопытного, Рина снова заперла двери и поднялась по лестнице на этаж выше.