Злодейка в деле

—  Я хочу нанести неформальный визит вежливости кое-кому весьма и весьма полезному. Визит, скажу откровенно, важный. Успех моего плана зависит от успеха этого визита. Поэтому, Олис, как твой командир я приказываю тебе взять управление на себя, —  с улыбкой завершаю я.

Олис мрачнеет, но ответ даёт ожидаемый:

—  Есть, госпожа главнокомандующая.

—  Хей, не дуйся. Если у меня ничего не получится, я не хочу, чтобы ты надо мной потом смеялся, —  я говорю почти правду. Да, основная причина в доверии. И не только Олису. Зрение работает как хочет, попытки перенастроиться ни к чему не привели, я не представляю, нет ли среди солдат шпиона. Но личная причина именно такая, и пусть Олис не будет смеяться вслух, в мыслях —  запросто.

—  Вы же знаете, что я бы не стал, Крессида.

—  Ха! В лицо бы не стал. А вечером давился бы смехом в подушку.

Олис улыбается краешком губ, и такая его улыбка выглядит гораздо искреннее, чем широкая, во все тридцать два зуба.

Некоторое время мы молчим, сидя бок о бок.

—  Крессида, а что мне делать, если ты не успеешь догнать?

Ого!

Кажется, это первый раз, когда Олис обратился ко мне на “ты”. В нежном детском возрасте было, но каждый раз я задирала нос и отвечала, что как императорской принцессе он должен говорить мне “вы” и сама выкала, при этом с остальными братьями общалась нормально. Олис недоумевал и расстраивался, пару раз даже до слёз.

—  Я успею. Жди основные силы. Генерал с руководством справится лучше нас обоих вместе взятых. И пусть делает всё, что считает правильным. Если я опоздаю, это будет значить. что мой план бездарно провалился.

—  Я буду верить в тебя, Кресси.

—  В нас, Олис. Ведь я обещала тебе карьерный взлёт. Заместитель госпожи главнокомандующей звучит солидно, но я обещала больше. Будешь ещё с высоты своей вершины проклинать меня за подставу и вспоминать беззаботное безделье.

—  Ага. Я мог бы сейчас приятно проводить время на благотворительном ужине, а не давиться армейским пайком.

—  Вот-вот.

—  Удачи, Кресси.

Олис уходит первым. Я оглядываюсь, ловлю взгляд сидящего в одиночестве Феликса. Почему-то в сумерках он выглядит позабыто-позаброшенным. Я прищуриваюсь и похлопываю ладонью рядом с собой. Феликс обрадовался? Издали, в полутьме мелькнувшее и пропавшее выражение не понять.

Подходит ко мне вразвалочку, походкой победителя по жизни, и вообще как будто не я приглашаю, а он, господин, присмотрел скучающую девочку в баре и решил угостить коктейлем и вообще согреть своим вниманием. Он останавливается, возвышается надо мной, смотрит сверху вниз. Выделывается, не заботясь, что я могу приземлить его одной фразой. Пожалуй, если бы не клятва, не контраст между его манерой держаться и реальной расстановкой сил, я бы осадила. Ни малейшего желания. Наоборот, меня заводит, в крови начинает играть охотничий азарт.

—  Ящерка, ты меня на совместную прогулку соблазнял. Я соблазнилась. Нам надо уйти так, чтобы никто не заметил. Олис прикрывает.

—  И куда же мы в ночи пойдём, моя принцесса?

—  Туда, куда я покажу, разумеется, —  хмыкаю я.

—  Я так понимаю, прогулка будет отнюдь не конной? Верховой для вас и пешей для меня?

—  Именно, ящерка. Схватываешь идеи, как геккон —  мух.

—  Ёпрст, таких комплиментов я ещё не получал.

—  Всё для тебя, ящерка.

Сумерки плавно переходят в ночь, западный край неба, подсвеченный лучами закатившегося светила, гаснет.

Оставив лагерь позади, мы уходим.

—  Я подарю тебе седло, —  обещаю я, ёрзая по чешуйчатой шкуре.

—  С-с-с…

—  Так и знала, что тебе понравится, —  ухмыляюсь я.

Увы, седла мне долго не видать, я ведь так и не заказала, из головы вылетело. Хорошо хоть про тех бандитов, на которых мы с Феликсом напоролись, не забыла —  послала отряд стражи достать их из клеток. А заодно показать миру криминала, кто в империи настоящий хозяин.

Не знаю, как в темноте видит Феликс, для меня тьма кромешная, но маршрут он выбирает уверенно, лишь иногда слышится хруст сминаемых лапами веток. Равномерный бег убаюкивает. В какой-то момент я понимаю, что начинаю соскальзывать. Встрепенувшись, крепче схватываюсь за основания рогов.

—  С-с-с?

—  Ты хочешь сказать, что нужно не просто седло? Я читала, что в далеко-далеко на краю света в стране золота и благовоний водятся звери, размером с гору, темнокожие жители страны путешествуют на их спинах в домиках из шёлка.

—  С-с-с…, —  в шипении слышится обречённость.

Я щекой прижимаюсь к шероховатой чешуе и снова борюсь с дремотой.

Привал устраиваем утром. Феликсу нужен отдых, так что дальше часть пути пойдём пешком, тем более лес остался позади, как и заросли корявого кустарника, полусухого, облысевшего. Впереди, куда хватает глаз, простирается  снежная пустыня, ровная, как дно сковородки, покрытая белой коркой. И мы на её границе. Впереди, конечно, никакой не снег —  соль, чистая соль, лучшая в империи. Добывают её севернее, точнее, от нас на северо-западе, если я правильно понимаю, где мы оказались, а нам —  на юго-восток.

—  Вам бы поспать, —  хмуро замечает Феликс, —  свалитесь. Уже чуть не свалились. Я за ночь раз шесть насчитал.