Злодейка в Пресветлой академии

На этом мы и расстались. Я – крайне довольная собой, а ректор крайне растерянный. Еще бы, он тут смертоубийством угрожал, а я даже бровью не повела! Серьезно, как ему в голову пришло, что темного мага можно пронять такой банальной ерундой? Пф!

А вот общежитие Пресветлой академии действительно заслуживало внимания. Точнее – присутствия. Таскаться с дорожным сундуком я уже порядком притомилась.

Волочить на себе багаж то еще удовольствие, но несмотря на то, что я темный маг, моя профессия – ведьма. И, значит, в классической магии я чуть меньше, чем бесполезна. То есть я, конечно, могу заставить сундук плыть по воздуху, но сил это сожрет немерено.

Поэтому когда я дотащилась-таки до общежития, то была в таком скверном расположении духа, что какая-то трава в кадке на входе в здание печально пожухла.

Если Темнейшая академия ютилась в ущелье, то Пресветлая просто жалась к горам. Несмотря на то, что горы у нас разные, проблема расположения была одна.

Площадь.

У нас были одинаково крошечные комнатки, смешанное проживание на этаже и невыносимые соседи. Раньше я жила в комнате с некроманткой и была уверена, что нет ничего хуже скелета в шкафу.

О, как я была неправа!

Альфред внимательный собеседник, ответственный сторож и просто замечательная вешалка. А как он любовно намывал штыковую лопату своей хозяйки после каждого практикума!

И вот после этого непередаваемого опыта недоверчиво косящаяся коменда, неустанно осеняя то себя, то меня святым треугольным знаменем, подселяет меня к…

Барабанная дробь…

Паладинше!

К паладинше!!!

К светлому магу, чья профессия поколениями, поколениями занималась охотой на таких, как я.

И вот мы застыли обе в шоке, я на пороге, запыхавшаяся и с сундуком в обнимку, а она в крошечной комнате с гантелей наперевес.

Пока противник не успел опомниться и занять оборонительную позицию, я затащила сундук в комнату и, пинком отправив его под кровать, устало рухнула прямо поверх одеяла.

– Эй! – возмутилась паладинша. Но вяленько так, без огонька.

В принципе, я ее понимаю. Сложно быть устрашающей паладиншей, когда твой рост полтора метра в прыжке со стула.

– Эльза, – представилась я, не поднимая головы.

Паладинша минуту молчала. Я уже даже подумала, что она примеряется гантелей к моему затылку, как девушка представилась:

– Фредерика.

И голосок такой нежный, девичий. Ну просто кнопочка, а не воин света. Я приподняла голову на паладиншу и подумала, что родители очень хотели мальчика.

– Семейный подряд? – кивнула я на гантель в руке.

Кнопочка проследила за моим взглядом, тихонько вздохнула и с каким-то злым отчаянием забросила ее под кровать. Старый паркет жалобно хрупнул, а девчонка ойкнула.

– Ладно, все могло быть и хуже, – пробормотала я, ни к кому конкретно не обращаясь, и с усилием отодралась от кровати.

– Ко мне подселили ведьму, куда уж хуже, – обиженно буркнула девчонка, напоминая нахохлившегося воробья. Маленького, но о-о-очень воинственного.

– Ты могла быть ведьмой в Пресветлой академии, – мрачно ответила я, извлекая из сундука банные принадлежности.

Кнопочка задумалась, а я сочла нужным ее предупредить:

– В мои вещи не лезть: чревато для здоровья, – строгим тоном старшей сестры заявила я и поплелась инспектировать местный санузел.

Ну что можно сказать – светлые явно страдали от бережливости. Ну или просто раньше здесь были казармы для лиц строго мужского полу, так что к банальным удобствам не приученным.

На этаже было четыре помещения гигиенической направленности. Два с одной стороны коридора, два – с другой, по мужскому и женскому в комплекте. Не знаю, что там у парней, но в девичьем закутке имелось четыре унитаза по типу сортир с короткими дверцами на соплях и крючке, и четыре душевые кабинки, у одной из которых не было запирающего шпингалета, а еще у одной – собственно, двери.

Блеск.

Ладно, я провела трое суток в дороге и была почти непривередлива, готова относиться с поистине светлым терпением ко всем мелким неудобствам, но мокрица в душевой была последней каплей в и так не шибко глубокой чаше терпения.

О, как я визжала. Упоенно, искренне, фоня темной магией изо всех сил. Визжала ровно до тех пор, пока не поняла, что в дверном проеме стоит от души веселящийся светлый маг.

Алекс Крейг.

– Это война, светлый, – прошипела я, когда возмущение темной магии улеглось, уничтожив все живое и неживое на небольшой площади ванной комнаты.

– А мне кажется, это называется немного по-другому, – искренне улыбаясь и как-то странно смотря на меня, заявил маг.

Я опустила взгляд и почувствовала, как жар адреналина тает, оставляя меня… в идеально проветриваемом неглиже. Чувствуя, как стремительно краснею, я зашарила глазами в поисках чего-нибудь прикрыться. А в следующий момент ко мне подлетела какая-то тряпица и ловко спеленала, оставляя руки свободными и закрывая стратегически важные места.

– Ты чего орала? – поинтересовался Крейг, не собиравшийся никуда уходить и, уже не скрываясь, с любопытством разглядывая меня.