Злое счастье

Верховный Король Тир-Луниэна скакал навстречу собственной гибели. Правда, он еще не знал об этом. Да и толку с того, что Мэй все видел и все понимал? Он ничего уже не мог сделать. Только обрушить удар возмездия на богомерзких колдунов, которые уже сотворили и пустили волну ядовитого огня и на какое-то время стали обычными смертными. Уязвимыми и практически беззащитными.

– Уничтожить! – прорычал князь.

Их было всего двадцать, но они неслись вперед, как океанская волна. Двадцать рыцарей Эр’Иррина, успевших познать позор бегства и отчаяние осады, сумели поразить Чардэйк в самое уязвимое место. Они смели малочисленную охрану и ворвались в ставку обессиленных на время колдунов. Униэн топтали магов конскими копытами, рубили наотмашь черепа и протыкали насквозь, кромсали на куски, били влет арбалетными болтами. Убивали, убивали, убивали, убивали…

Слишком хорошо они знали, как сейчас, в этот самый момент, умирают их братья по крови: страшно, в муках и дикой агонии, умоляя пресечь страдания, заклиная о смерти. Так умирал Верховный Король и князь Тиншер, и еще полторы сотни лучших воинов Тир-Луниэна.

– Месть! За короля!

– За короля-а-а-а-а-а!

– Убивай!

Их было всего лишь двадцать. Но ударили они страшно, прямо в спину дэй’ном, сея в сердцах врагов ужас и панику. Этот вопль подхватили уцелевшие после магической атаки униэн и снова бросились в бой.

Мэй пробивался к Альмару, надеясь на какое-то особенное чудо. Но на этот раз небеса и боги оставались глухи. Рыжий не рубился так озверело, даже когда рвался на выручку к отцу. Он сам не мог понять, отчего появилась такая уверенность, но твердо решил спасти Альмара во что бы то ни стало. Потому что, если тот умрет…

Отыскать в месиве из обгорелых тел государя оказалось делом непростым, но Мэй его нашел. Еще живым.

– Альмар!

Видит Ито Всеблагая, видят боги, в этот момент Мэй забыл обо всем, что разделяло их долгие годы. Обиды, подозрения, недомолвки, сплетни, зависть и недоверие – все исчезло. А остались только детская дружба и память о тех ослепительно счастливых годах, когда они с Альмаром верили друг другу, а тень платинового венца не перечеркнула доверия и радости.

Последние капли жизни утекали из короля, когда он открыл глаза и пристально, почти сурово, посмотрел на Рыжего. Темные от боли очи на фоне полуобугленного мяса, в которое превратилось его красивое гордое лицо. Черная кровоточащая щель, образовавшаяся вместо рта, раздвинулась:

– Л-л-л-лле…фе…л… – смог прошептать Король, прежде чем Благая и Пресветлая Ито милостиво освободила его душу из агонизирующего тела.

У Тир-Луниэна больше не было Верховного Короля.

– Я бы на твоем месте не радовался прежде времени, Мэйтианн’илли! – раздался за спиной Рыжего до рвоты знакомый голос.

Воистину, Эйген превзошел сам себя по части внушительности и самоуверенности. Чего стоили только доспехи, инкрустированные золотом и яшмой, высокий шлем с ярким плюмажем. Словно не в бой шел, а на высокий официальный прием во дворец к Повелителю. Понятное дело, грязный, забрызганный кровью Рыжий выглядел на его фоне чучело чучелом.

Мэй молниеносно развернулся и встал в боевую стойку, защищая собой тело мертвого короля.

– Ты же его ненавидел! – искренне удивился Эйген. – К чему такие жесты? От Альмара уже не убудет, а мне приятно насадить его голову на пику.

– Смотри, чтоб твою никуда не нацепили, – мрачно посоветовал князь-униэн.

– Дерзко! – хмыкнул вигил, нацеливая на того острие меча.

Собственно говоря, поле боя не располагает к долгим беседам. Удивительно, как они вообще сумели услышать друг друга, прежде чем скрестили клинки.

Эйген сразу оценил силу и мастерство Рыжего. Враки, не был сын Финигаса безумцем и берсерком. Он дрался спокойно и хладнокровно, выверяя каждый выпад по самым высоким канонам. Мэй ни разу не позволил противнику занять выгодную позицию, заставляя без конца защищаться. За исключением единственного случая, когда появилась возможность контратаковать. Которой вигил тут же и воспользовался. Эйген ударил коварно, снизу, метя в пах. Этот удар мог оказаться смертельным, но был парирован. Никто из смертных ни смог бы отбить такой удар. Никто! Кроме Рыжего Мэя, князя Приграничья.

А тот лишь злорадно заржал и сплюнул кровью точно в центр нагрудника вигила. Дикая ярость в тот же миг затопила сознание дэй’ном. Он уже не контролировал себя, изнемогая от желания развалить надвое ненавистного Рыжего. На что, собственно, тот и рассчитывал.

Удара, которым Мэй достал Верховного Вигила, тот не увидел. И уже понимая, что в лицо ему летит тонко свистящая сталь, хан’анх успел рефлекторно закрыться щитом. И ошибся. Боль ослепила. Низким жестоким ударом Рыжий рассек ему бедро. Эйгена отбросило назад. Тут-то ему наконец повезло. Верховного Вигила спасли трое безвестных пехотинцев, двое из которых были самые что ни на есть дэй’о. Это они не дали Рыжему прикончить Эйгена. Все трое пали один за другим, но вигила успели оттащить под защиту строя.