Злое счастье

И мысленно обругал себя «лойсовым вышкварком» и «грязной сволочью». Но если кто и увидел, как окончательно погас призрак веселого огонька в его глазах, то менее бдительный наблюдатель не усмотрел в Рыжем ни малейшей перемены. Князь щедро одарил вниманием своих фиани, разделив с ними весь праздник до самого конца, сделал все возможное, чтобы еще долгие годы вспоминалась радость Сайгэллова дня, последнего перед великой Войной.

Как-то случайно все получилось, безо всякого злого умысла. Чтобы хоть немного развеяться после тяжкого разговора, Хелит пошла бродить по Эр’Иррину. Чертыхаясь себе под нос, проклиная длинные, неудобные юбки, она вскарабкалась по лестнице на стену и подставила разгоряченное вином лицо прохладному ветру. Рыжий, сам того не желая, впервые дал ей почувствовать себя неотъемлемой частью этого мира. Скоро война, и нет никакого смысла сбегать в сны в поисках утраченного прошлого. Будущее еще более туманно и не сулит ничего доброго.

– Что ты маешься, уан Хелит? – спросил подобравшийся незамеченным фрэй Гвифин. – Не пляшешь с остальными девицами, не играешь в «колечко»?

Ведун ловко выбрал момент, когда девушка бездумно глядела перед собой, подперев тяжелую голову руками, заставив ее вздрогнуть от неожиданности.

– Я пытаюсь думать.

– Неужели снова насилуешь свою память? Ты уверена, что стоит так себя изводить? Разве в твоем прошлом есть что-то особенное?

– Есть, – отрезала Хелит. – У всех есть что вспомнить.

– Ну да, конечно. Как куклам платья меняла… – хмыкнул ведун. – Очень важное дело.

И тут терпение Хелит кончилось. Окончательно и бесповоротно.

– Какого… Лойса вы все лезете ко мне со своими советами?! – взвилась она. – Что мне надо, чего мне не надо! Это не твое дело, фрэй! Я устала выслушивать поучения! Здесь не бери, туда не гляди, сюда не велено, там не положено! Я не кукла, я – живая.

– Ишь ты! – восхищенно присвистнул Гвифин. – Решила зубы показать, дочь Оллеса?

Нет, ей на самом деле полегчало. И оттого, что в кои-то веки наорала на язвительного колдуна, и оттого, что хоть раз поступила так, как привыкла… где-то в Другом Месте. Чем дальше, тем сложнее было прикидываться смирной милой барышней из благородной семьи. Видимо, раньше ни смирной, ни тем более милой она не была и в помине.

Стоит, наверное, поговорить с Мэем о возвращении в Далатт, решила вдруг Хелит. В конце концов, она там госпожа и хозяйка, и если уж где-то и учиться быть своей, то личная вотчина для этого подходит больше всего. Рыжему все равно будет не до нее в ближайшее время.

С этим предложением девушка решила подстеречь Мэя в его кабинете. Тот никогда не ляжет спать, не пересмотрев напоследок часть документов. И не заметила, как уснула прямо в его кресле, положив голову на толстый том «Летописей Тир-Луниэна».

То ли вино ударило в голову, то ли сказалась накопившаяся усталость, но Хелит погрузилась в вязкое, пограничное между сном и явью, серое и тягучее марево. Слабость опутала девушку по рукам и ногам, лишая воли и отнимая последние силы. Из липкого тумана манил за собой тихий навязчивый шепот: «Иди, иди, иди ко мне». Плотное облако целовало спящую в прохладные уста, жадно выпивало ее легкое дыхание.

«Зачем тебе страдать? Зачем пытаться выжить в чужом мире? Зачем искать себе место? Если можно просто вернуться обратно, туда, где остались все те, кого ты так любила», – сказала соткавшаяся из прозрачных струек воздуха прекрасная женщина. Черноволосая, изящная, хрупкая, точно статуэтка из кости, в ее зрачках танцевало золотое пламя.

«Хелит… Хелит… Хелит… ты хочешь вернуться домой? Ты ведь хочешь этого больше всего? – ласково молила незнакомка. – Протяни мне свою руку, и я отведу тебя домой. Обещаю! Ты веришь мне? Веришь?»

– Верю… – пробормотала Хелит.

«Дай мне руку. Это же так просто…»

Но пальцы не слушались, сведенные судорогой. От неудобной позы рука затекла и отказывалась повиноваться.

«Скорее, скорее… торопись!» – кричала женщина-из-сна, скалясь по-звериному.

«Подожди… я иду… я уже…»

– Хелит! Проснись!

Она открыла глаза и увидела перед собой перекошенное гневом лицо Мэя. Он немилосердно тряс девушку за плечи, стараясь вырвать ее из цепких лап видения.

– А?!

– Что тебе снилось?! Говори скорее! Говори!

Заплетающимся языком Хелит попыталась описать черноволосую красавицу, сбиваясь и снова начиная заново. Она окончательно запуталась, замолчала и безвольно повисла в руках Рыжего, словно кукла-марионетка с отрезанными ниточками.

– Что она тебе говорила?

– Просила… дать… руку… обещала… домой…

Губы полностью онемели, язык отнялся, из угла рта потекла тоненькой струйкой слюна.

– Не засыпай! Открой глаза! Немедленно! Слушай меня! Хелит!

Не зря Мэйтианн славился на весь Тир-Луниэн своим неподражаемым упрямством. Он впился в Хелит, как коршун в лису, и теребил до тех пор, пока окончательно не изгнал из ее разума остатки морока.

– Не смей отводить взгляд! Не смей! Смотри на меня! Рассказывай, кого ты видела, – приказал Рыжий тоном, не приемлющим возражений. – Только посмей хоть что-то утаить.