Злое счастье

И повинуясь какому-то древнему, спящему до поры до времени инстинкту, Хелит со всей силы бросила свое оружие в самое сердце тьмы, заранее зная, что попала…

Хелит снова проснулась, и опять на подоконнике, но уже оттого, что Бессет настойчиво теребила ее за подол юбки.

– Чего тебе?

Голос прозвучал хрипло и почти сварливо.

– Мне страшно, моя госпожа, – доверчиво прошептала девочка.

И повинуясь внезапному порыву, Хелит ласково прижала голову ребенка к своей груди. Погладила по толстой косе, а на глаза отчего-то навернулись слезы. Глухая тоска о далекой и неведомой потере брошенным голодным котенком пищала в душе, взывая к милосердию.

– Там в Парадном Зале окно открылось. Грохоту было, а вы спали и не слышали.

– Сейчас пойдем закроем.

– А можно я тут подожду? – спросила хитрюга, примериваясь к нагретому местечку на подоконнике.

– Ладно уж, – махнула рукой Хелит. – Книжку тогда возьми почитать. «Честную Ливвен», например.

Знала ведь, что Бессет только дай расслабиться, будет развлекаться исключительно ковырянием в носу и разглядыванием картинок с модными нарядами. Нельзя сказать, что назидательная до омерзения история про хорошую девочку Ливвен и ее плохую сестру Тиллин могла улучшить нравственный облик юной фрейлины, но в этой книге по крайней мере шрифт крупный и толстые страницы, которые невозможно замусолить.

Но следовало торопиться. Невежливо оттолкнув моддрон Гвирис, возникшую на пороге комнаты, Хелит бросилась в Парадный Зал. Больше всего она страшилась опоздать. Ястребица из мглы небытия позвала ее на помощь совсем не зря. В распахнутое непогодой окно хлестал дождь, но сквозь его зыбкую пелену девушка с ужасом увидела черный исполинский вихрь, пронзающий небо, похожий на древко пики, вогнанной в земную твердь. На какой-то миг Хелит потеряла не только дар речи, но и ориентацию в пространстве. Она готова была разреветься от страха, не понимая, что нужно предпринять. Ведь там сейчас погибает Рыжий, и вся эта невиданная мощь направлена исключительно на него.

«Что же мне делать, Ридвен?»

«Расстояние не имеет значения», – прошелестел призрачный голос, стекая нервной дрожью вдоль позвоночного столба.

И тогда Хелит достала волшебный наконечник, направила его острие в самый центр далекого урагана и зажмурилась, мысленно отдавая приказ. Наверное, со стороны это выглядело глупо. Но ведь подействовало же!

Где-то по ту сторону разума визжала получившая сокрушительный удар ненаследная принцесса дэй’ном и ей вторила победным воплем торжества древняя воительница.

А Хелит… Она просто плакала. Так же, как это делают все насмерть перепуганные женщины.

– Отец!!! – заорал перепуганный Кай, по-девчоночьи срываясь на визг.

Волосы на затылке Рыжего затрещали от волны огня, пронесшейся над головой. Князья преисподней во главе с Тэномом поднялись из бездн, чтобы внимать безумным воплям сгорающих заживо дэй’ном и их лошадей. Живые факелы метались вокруг баррикады, затем они падали, а озверевшие поселенцы набрасывались на них как коршуны, чтобы добить и разорвать на части. Те же, кто уцелел, пустились наутек. Как раз навстречу отряду Дайнара, под мечи яростных униэн, успевших потерять всякую надежду найти своего князя живым или мертвым.

Кай продолжал стоять на месте, закованный в невидимую броню волшебных чар, высвобожденных страхом. Он, наверное, сам не понимал, что произошло и откуда взялась стена огня.

«И ничего не нужно объяснять», – устало подумалось Мэю. Он вовсе не завидовал. Редкий дар огненного мага переплавит хуторского мальчишку в жесткого немилосердного воина. Отныне не будет пути в отчий дом. Ничто не страшит нэсс более, чем стихийная магия. Как бы ни любил Шиан Медведь сына, а ужас перед магией все же возьмет вверх над отцовским чувством. Но Кай и Шиан этого еще не знают.

Мэй с величайшим трудом оторвал голову от земли и попытался махнуть рукой Дайнару.

– Я здесь…

– Мэй! Твойумать! – завопил воин. – Он жив! Парни, он жив!

– Жив! – подхватили униэн.

Десяток крепких рук подхватили его обессиленное окровавленное тело. Как иногда хорошо быть князем, право слово. И найдут тебя, и раны перевяжут, и меч сохранят.

«Надо будет все-таки разъяснить Дайнару смысл этого ругательства, – решил Мэй. – А то неудобно как-то получается».

Глава 10 Правда и ничего, кроме правды

Эссирэт

Сезон Даэмли закончился. Была какая-то отчаянная обреченность в крадущихся шагах природы навстречу зиме. Короче и короче становился каждый новый день, быстрее остывали камни парапета широкой набережной, а море чаще хмурилось штормами. Отцвели знаменитые лот-алхавские розы, их приторную сладость сменила тревожная горечь пышных хризан, а базарные лотки были завалены яблоками и овощами.