Злое железо

Имеющие голоса боги настаивали, чтобы я немедленно отправлялся в ближайший храм, который, по их мнению, являлся самым подходящим местом для их дебютного концерта в нашем мире, но я, подумав, решил воздержаться. Не то чтобы я боялся попа или дьякона, вовсе нет, хотя и это присутствовало. Но о том, что со мной сделают верующие старушки, было просто страшно подумать. Не в Америке все-таки живем и не в Европе. Это у них там толерантность, а не у нас. Хотя когда-то давно в Прибалтике какая-то женщина предлагала мне поиграть в костеле, но ведь, опять же, это было не здесь.

Поэтому я собрался и отправился на рынок. Вместе с богами. А что, по крайней мере дело знакомое, да и веселее в компании-то.

Глава 16 Божий промысел

В смутном мире первым

Искорку зажег

Древний Громовержец,

Мой Мужицкий Бог.

Был он беспощаден,

Не всеблаг – всезряч,

Был не всепрорщающ,

Но животворящ!

А. Молокин. Мужицкий Бог

Провинциальные рынки повсюду одинаковы. В разных городах и даже в разных мирах, так что специально описывать наш рынок я не стану. Правда, на том, зарайском рынке я концертировал вместе с прекрасной женщиной Лютой, и я и она – оба мы были бродягами, бомжами, неосторожно угодившими в чужой март, замерзшими и испуганными неопределенностью нашего положения, а это, знаете ли, чертовски сближает. Зато теперь меня сопровождают боги. И пусть боги эти, так сказать, второй свежести, выставленные из своего мира, боги-иммигранты, боги-гастарбайтеры или даже боги-бомжи – это ничего. Ведь я, по непроверенным сведениям, и сам изгой, ссыльный бард. Опальный исполнитель имен божьих, сочинитель дорог и тропинок. Словом, Меньшиков в Березине, да еще с кучей контрабандных божков в гитаре. И вот что странно: я с удивлением обнаружил, что чувствую за этих богов ответственность, словно лично затащил их сюда, посулив море всенародной любви и веры, хотя у меня, разумеется, и в мыслях ничего подобного не было. В общем, не гожусь я в торговцы живым, а тем паче божественным товаром, слишком уж я, как бы это помягче выразиться, ага, вот – совестливый.

Кстати, насчет моих товарищей, тех, с которыми я был там, в другой России. Конечно же, я их помнил – и Гинчу с Гонзой, и героя Костю, и моих айм, Люту с Гизелой, и богунов, и старшего сержанта, и даже пенсионера Вынько-Засунько. Помнил и надеялся, что с ними все в порядке. Но не тосковал, лишнее это – тосковать. Ведь жизнь научила меня верить настоящему, с благодарностью относиться к прошлому и не загадывать на будущее. Сейчас я в своем мире, хотя иногда мне приходит в голову, что он не такой уж и мой, что я хоть и вернулся, да вот беда, вырос я из своей провинции, как лягушка-путешественница из болота. Хотя в память от недавнего приключения у меня осталось-то всего ничего. Так, мелочь, полная сумка, извиняюсь, гитара мелких богов. Между прочим, и с одним-то чужим богом возникают проблемы, что уж тут говорить, когда их без счета? Я вспомнил вздорный характерец Аава Кистеперого и решил, что грядущих неприятностей у меня, судя по всему, полная гитара.

Все-таки в той России было легче. На тамошнем рынке я был безродным пришельцем, меня никто не знал, да и я тоже никого, поэтому ни о какой стеснительности или, как говорят актеры, «зажатости» и речи не шло. Кроме того, со мной была Люта-прекрасная и где-то поблизости ошивался потомственный герой Костя – живые, осязаемые существа, мы нуждались друг в друге, а еще у нас была общая цель. Я покопался в своей жизни и с ужасом обнаружил, что здесь у меня практически нет ни одного по-настоящему близкого человека, даже такого, который в минуту душевного соплизма сказал бы: «Ну и засранец же ты, Авдей!»

Наверное, такие настроения порождаются остаточными явлениями недавнего запоя-завоя и бесследно исчезнут после прогулки на свежем воздухе. Так что я все делал правильно, прогуливался в сторону рынка, волоча с собой кофр с гитарой и кучей контрабандных божков, и думал о том, как и что я буду на этом рынке делать. Ведь меня же там каждая не то что собака, каждая бактерия сальмонеллы, засевшая в непроданном курином трупике, и то знает. Впрочем, черт с ними, с собаками и микробами, будь что будет. Хорошо хоть боги мне попались тихие, не скандальные, сидят себе в кофре и не петюкают. Хотя, может быть, это только пока, может быть, они просто не обвыклись еще. Или ждут своего часа. Боги хоть и обожают разные таинства, но и публичности не чураются.