Злой

Компот закрыл лицо руками и перестал вообще понимать, что происходит. Не заметил он даже неожиданно наступившей неестественной тишины.

Он спохватился, услышав скрип двери: кто-то медленно и осторожно её открывал. Компот отскочил назад и схватил стул, треснувший в его руках, словно скомканная бумага.

— Простите, — донёсся из-за двери тихий, звучный, немного суровый голос. — Я хотел узнать, не нужна ли вам помощь.

— Кто вы? — хрипло спросил Фридерик Компот.

— Друг, — откликнулся голос из-за двери, — я пришёл помочь.

Компот опустил стул, и в тёмную комнату кто-то вошёл. Возможно, это был результат неимоверного волнения, но Компот как-то не осознал, кто был неизвестный. Тот наклонился над Шмигло, быстро нашёл где-то ведро с водой, вынул из кармана платок и стал приводить Генека в сознание. Водитель поднял веки и увидел перед собой светлые, пылающие, почти белые глаза. Но он не испугался, потому что эти глаза смотрели на него серьёзно и заботливо, на дне их было выражение какой-то скрытой вины. Компот тяжело опустился на стул.

— Что, собственно, произошло? — растерянно спросил он.

— Ничего особенного, — ответил незнакомец. — Семеро людей отдыхают между Инфлянтской улицей и этим бараком. Некоторые из них ранены. Ранили они друг друга гайками для прикручивания железнодорожных рельсов.

Медленно, через силу, Компот поднялся со стула.

— Пан… эти люди… Они ведь там… Это же страшно! Может, кто-то умирает, кому-то нужна помощь.

— Да, — ответил незнакомец, и в его голосе зазвенела безжалостная сталь, — ничего не поделаешь. В эту землю, вокруг, впиталось достаточно крови невинных людей. Не будем принимать близко к сердцу кровь преступников.

Компот упал на стул. Эти слова будто погасили в нём всю энергию.

— Ранили друг друга, — пробормотал он, — а вы, пан?

— Я? — проговорил незнакомец медленно, с нажимом. — Я рад познакомиться с вами поближе. Хочу выразить своё восхищение вашим поведением в автобусе. Для этого я и приехал сюда вслед за вами. Надеюсь, мы прекрасно понимаем друг друга и сможем оказать друг другу немало услуг. Ведь мы, все трое, жаждем одного и того же. — Незнакомец на минуту остановился, и голос его обрёл твёрдую, металлическую силу: — Чтобы в этом городе, наконец, воцарилось спокойствие.

Фридерик Компот поднялся. Генек Шмигло опёрся на здоровый локоть.

Незнакомец улыбнулся. Ни Евгениуш Шмигло, ни Фридерик Компот не видели никакой улыбки. Но они точно знали, могли бы поклясться собственной жизнью, что в тёмном бараке кто-то улыбался, дружелюбно и сердечно.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

1

Он пришёл в себя, поднялся на локтях и огляделся вокруг. Нестерпимо болела разбитая голова. Со всех сторон его окружала темнота, холодная, непроницаемая. Тихо позвал: — Манек! — Но откликнулись лишь темнота и тишина. Ещё раз позвал: — Ирись! — охрипшим, неузнаваемым голосом. И снова тишина. Наконец он смог встать на ноги, сделал два шага вперёд, но споткнулся и упал, тихо застонав от боли. Острый кирпичный осколок поцарапал руки до крови.

Теперь он вспомнил. Тяжело переводя дыхание, вспомнил тот страшный удар в сердце, который лишил его сознания и последних сил. Внезапно его охватил жуткий страх. Он бросился наутёк, судорожно, с огромным усилием передвигаясь на четвереньках. Только выбравшись на вершину крутой насыпи, понял, что лежал в глубокой яме. Провёл рукой по волосам, рука стала липкой от крови, смешанной с кирпичной пылью. В эту минуту огромное поле наполнилось шумом и возгласами. От Новотки и Жолибожа мчались легковые машины, полные людей. Послышался вой сирен машин скорой помощи. Серую предрассветную мглу со всех сторон пронизали мощные снопы света.

Парень глубоко вздохнул, собираясь с силами. Поднялся на слабые, нетвёрдые ноги и побрёл в темноту, стараясь как можно дальше уйти от лучей света. Скорее почувствовал, чем увидел перед собой низкую стену деревянного барака. Споткнулся и упал. Выругался, поднялся и с перекошенным от боли лицом стал плутать между кучами старого железа, среди гаек, шайб, винтов для железнодорожных шпал, которые были здесь повсюду разбросаны. Страшно болело разбитое колено. Вскоре парень споткнулся о какое-то тело, которое лежало навзничь: протянул руку и нащупал берет на голове лежавшего без чувств человека. Дрожащими пальцами вытащил коробку спичек, зажёг одну — и в ужасе отпрянул назад: под беретом вместо лица была кровавая маска. И тут он вспомнил всё.

— Побоище… — тяжело застонал он, — но кто это сделал?

И без оглядки кинулся вперёд, только бы убежать как можно дальше от человеческих голосов, от света прожекторов. Наконец добрался до какого-то строящегося здания, вскарабкался по деревянному помосту на первый этаж и тяжело свалился под столбом, от которого остро пахло влажной известью. Здесь его свалил сон, похожий на обморок.