«Злой» ангел

«Вам меня не понять», — говорил Федя. Как правило, его слова сопровождались взрывами смеха. Никто не знал, что он действительно что-то видел и очень переживал по поводу случившегося.

Николай Владимирович тоже как-то странно смотрел на Федю, из чего он сделал вывод, что он уже в курсе того, что произошло с ним в прошлую ночную смену.

В следующее ночное дежурство Игнатьев не видел очертания человеческих фигур в дренажном бассейне, не видел трупов в конденсатной насосной. Ему уже стало казаться, что всё, что с ним произошло на прошлой неделе, было плодом его воображения.

Ближе к полуночи, когда Федя сидел на скамейке возле входа в котельную и курил, из котельной вышла Ирина, лаборант химической водоочистки. Ира была привлекательной блондинкой лет сорока, с большим бюстом и неохватной талией. Федя редко с ней общался, так как она никогда не заходила в слесарную мастерскую, также она не заходила в операторскую. Ирина или работала в лаборатории химической водоочистки, или крутилась у больших фильтров и редко с кем разговаривала. Федя никогда не пытался с ней заговорить, так как по его меркам Ира была непривлекательной.

— Куришь? — спросила она, присаживаясь на скамейку.

Федя вздрогнул от неожиданности и кивнул головой, выпуская в воздух струю голубоватого дыма.

— Переживаешь по поводу случившегося?

— А ты откуда знаешь?

— Вся котельная об этом говорит. Анатолий всем растрепал. Я иногда диву даюсь, какие же вы, мужики, сплетники. А ещё говорят, что женщины болтливы, — Ирина вздохнула, достала из кармана тёмно-синего рабочего халата пачку длинных дамских сигарет, выудила из пачки тонкую сигарету и закурила.

— Я действительно с детства не люблю крыс. А тут такая здоровая, кусок гнилого мяса хавает…

— Ладно, ты-то хоть мне сказки не рассказывай!

Федя удивлённо посмотрел на лаборантку, подняв брови.

— Это не сказки.

— Для них это не сказки, а для меня сказки, потому, что я знаю, что ты действительно что-то видел, и это была не крыса! Расскажи мне, что ты видел?

— Может, не стоит… — Федя не хотел ничего рассказывать лаборантке. Он боялся, что она примет его за сумасшедшего и будет смеяться.

— Хорошо, — Ира закинула ногу на ногу. Федя увидел её полные бёдра в разрезе халата и отвёл глаза. — Я обладаю экстрасенсорными способностями. Не всегда и не в таких объёмах, как хотелось бы. Моя бабка была знахаркой. Эти способности, скорее всего, передались мне от неё.

— Ты не шутишь? — Игнатьев вопросительно посмотрел на лаборантку, но, встретившись взглядом с её серьёзными глазами, понял, что она говорит правду, или думает, что говорит правду.

— Иногда я вижу свечение, исходящее от людей, иногда вижу тени, которые не видит никто другой. Иногда слышу голоса…

— Я иногда вижу тени в котельной. Нигде не вижу, а в котельной они есть. Как будто кто-то идёт, а человека нет. Иногда слышу голоса…

— Я их тоже слышу. Как они мне надоели. «Помоги мне! Помоги!» — Ирина поморщилась и стряхнула пепел с сигареты лакированным ногтем указательного пальца.

— Я тоже это слышу. А в дренажном бассейне я видел смутные очертания людей, слышал, как они ходят по воде. А когда мы с Борисом ставили хомут на трубе в сушилке, там было много пара… — Федя сделал глубокую затяжку и с шумом выдохнул дым. — Я видел людей, снующих туда-сюда. Внизу, под лестницей, стоял Борис. Они ходили около него, но он никого не видел! А я видел их, как тебя сейчас. Может, я схожу с ума?

— Ты не сходишь с ума! — лаборантка пристально посмотрела на Федю — У тебя, скорее всего, тоже есть дар, как и у меня. Никто ведь больше их не видит, а мы видим.

— Ты тоже их видишь? Этих людей?

— Людей? Это не люди, — Ирина смотрела в одну точку перед собой, словно о чём-то думала.

— А кто? А что это?

— Это мертвецы!

— Как… мертвецы? — Федя не мог поверить тому, что слышит. Как он, девятнадцатилетний парень может такое видеть?

— Раньше здесь, на месте мебельной фабрики, было кладбище. Когда большевики пришли к власти, они разрушили храм, который здесь был, сровняли могилы с землёй и построили фабрику. Видно, есть какие-то силы, которые мстят людям за это. Фабрика трижды горела. Один директор фабрики повесился в своём кабинете, другой умер в том же кабинете от сердечного приступа. В цехах постоянно происходят несчастные случаи. Недавно одна работница упала на ровном месте и сломала себе шею.

— Она умерла?

— Нет, но лучше бы она умерла. Она осталась парализованной!

— Ничего себе!

— В котельной тоже был один странный случай. Это было то ли в пятидесятых, то ли в шестидесятых? Не важно! Тогда в котельной работал только один котёл — третий, который сейчас не работает, ждёт, когда его демонтируют. Потом смонтировали два котла, которые сейчас работают и достроили котельную. Раньше-то она небольшая была, не больше того склада, — Ирина указала рукой на склад лакокрасочных материалов, затушила сигарету. — Третий котел топили углём, иногда древесиной, не пригодной для производства мебели.

— И что? — спросил Игнатьев.