Злой демон Василий. Том 4

— Пытают — очень правильное слово, — широко улыбнулась женщина. — Владыка, ты не перестаёшь меня удивлять. Ты ведь не из той же расы, что и бессмертный Малеф?

— Нет, к счастью или к сожалению. Мне столько лет, на сколько я выгляжу, если вы об этом.

Она пару раз кивнула и сделала приглашающий жест. До храма Истин мы шли минут десять, никуда не торопясь. Я вкратце рассказал, что мы из храма дами в городе Хума и идём в сторону красных миров. О столкновении с сенатором у торгового дома упомянул лишь вкратце, сказав, что он использовал против нас смертельную магию и трусливо сбежал.

Храм Истин был гораздо скромнее, чем тот же храм Луны. Занимал он три больших двухэтажных здания, два жилых и одно административное, где молодые дами учились. Не было у них просторного холла, фресок и мозаик на стенах, но атмосфера царила самая правильная. Даже Беата это оценила, хотя по большей части молчала, позволяя мне говорить за нас обоих.

Алика пригласила нас в свой рабочий кабинет, похожий на своего собрата в храме Хумы. Не знаю, почему она называла себя старшей жрицей, а не верховной, так как руководила всем единолично, держа послушниц и жриц в ежовых рукавицах.

— Таков закон, — говорила она, отвечая на вопрос о борьбе храмов за попадающих в Альведэ дами. — Правитель должен знать, с кого спрашивать, если кто-то из нас доставит городу проблем. Последний прецедент был лет семьдесят назад, но правило осталось. Я уверена, что два оставшихся храма вас ещё потревожат. И всё же, что связывает молодого владыку и высокородную дочь дами?

— Она моя ученица, — сказал я.

— Даже так? — Алика слегка качнула головой, но не удивлённо, а с толикой иронии или чего-то похожего.

— Если говорить начистоту, то я мастер символов, — признался я, собираясь повернуть разговор в это русло. — Лучший во всех мирах. И считаю, что даже огромное желание спрятать символы от других не стоит того, чтобы покрывать тела узорами. Так обмануть можно только дилетантов и тех, кто совершенно в этом не разбирается.

— Дами в городе Хума тоже используют символы? — уточнила она.

— Конечно, как без этого. Символы — это ключи к пониманию мироздания, так говорят в Хуме. Глядя на ваше левое запястье, я могу сказать, что символ, спрятанный там, позволяет создавать огненную технику, не самую сильную, кстати. А символ, краешек которого выглядывает из-под воротника платья, помогает манипулировать вещами в пространстве. В Хуме его тоже использовали, когда-то считая одним из самых сильных. У нас он называется «парящие облака», потому что отдалённо напоминает их очертания. Сколько у вас облаков, три или пять?

— Пять, — озадаченно произнесла она, перевела взгляд на Беату.

— Он действительно великий мастер символов, — сказала она. — Что просто не укладывается в голове. Мне вот ваши рисунки на теле ни о чём таком не говорят. И очертания парящих облаков я знаю, но не вижу в упор.

Алика подтянула правый рукав. Включая кисть, рисунки тянулись плотной вязью, поднимаясь к плечу.

— Символ «учения» нанесён с ошибкой и вряд ли работает в таком виде. Это который выше запястья и отвечающий за прогресс в понимании силы голоса. А вот рисунок на плече, краешек которого выглядывает, очень редкий и без чёрного солнца работать вообще не будет. У вас же его нет, зачем вам этот символ?

На этот раз молчание длилось дольше. Алика неспешно пила чай, о чём-то думая.

— У многих в Хуме есть чёрное солнце? — спросила она.

— Только у верховной жрицы, — ответила Беата, опередив меня, наверное, чтобы не ляпнул лишнего. Но я же не глупый, чтобы о таком говорить.

Алика снова подтянула рукав, только выше, открывая вид на великий символ, ловко оплетённый простым рисунком, не несущим в себе силу.

— Мы храним эти символы для тех, кто сможет стать достойным и проявит чёрное солнце, — сказала она.

— А свободное место для него вы оставили? — спросил я с ехидством и только потом понял, что сморозил глупость. — Простите, не хотел обидеть.

— На спине, напротив сердца, у каждой из нас есть место для него.

— И всё равно непонятно, зачем прятать символы таким образом? — спросил я. — От кого? От других дами в Альведэ? Тот же храм Луны считает недопустимым портить тела. Насчёт остальных не скажу, но вроде бы они неплохо живут и так.

— Так было принято ещё задолго до моего рождения, — Алика что-то недоговаривала, но настаивать на правде я не стал.

— Вам бы в Хуму приехать в гости и посмотреть на спины старших жриц, чтобы понять, как всё это должно выглядеть правильно, — сказал я. — Вот, второй раз за день говорю эти слова, хотя в первый раз пожалел о подобном. Отправьте несколько жриц в Хуму, чтобы учиться, и перенимайте у них знания. Всё-таки вы один народ и не должны жить вот так, враждуя друг с другом, как в Альведэ. Лунатики не в счёт, у них с головой не всё в порядке.

— Обменяться знанием и опытом было бы полезно, — согласилась она.