Злой гений Нью-Йорка

– Рыцарство? – пробормотала она. – Что вы подразумеваете под этим, мистер Маркхэм?

За следователя ответил Вэнс:

– Найденный на стрельбище лук женский.

Молодая девушка закрыла лицо руками, и тело ее содрогнулось от рыданий. Профессор растерянно посмотрел на нее. Его бессилие выразилось в форме раздражения:

– Что за вздор, Маркхэм? Каждый стрелок способен пользоваться женским луком. Вот кретин, этот Сперлинг! Своим глупым признанием он принес Белл столько горя! Маркхэм, дорогой, сделайте для него все, что в ваших силах.

Маркхэм пообещал и встал, прощаясь.

– Надеюсь, профессор, – сказал Вэнс, задержавшись в дверях, – вы не истолкуете превратно мое предположение, что кто-нибудь, вхожий в ваш дом, позволил себе эту шутку с запиской. А вдруг здесь где-нибудь имеется пишущая машинка?

Видно было, что профессору не понравились слова сыщика, но он ответил достаточно вежливо:

– Нет, мистер Вэнс, и давно не было, насколько мне известно. Свою пишущую машинку я выбросил десять лет тому назад, когда покинул университет. Если нужно что-то напечатать, я обращаюсь в конторы.

– А мистер Арнессон?

– Сигурд никогда не пользуется машинкой.

На лестнице мы встретили Арнессона, который возвращался от Друккера.

– Доставил на место нашего Лейбница, – с комической гримасой прокомментировал он. – Бедный Адольф! Жизнь дается ему нелегко.

– Вероятно, вам интересно будет знать, – сухо произнес Вэнс, – что мистер Сперлинг сознался в убийстве.

Арнессон фыркнул и зажал рот рукой.

– В совершенном соответствии со стихами: «„Я“, – ответил Воробей…» Очень мило. Но я не знаю, как это обработать математически.

– Раз уж мы договорились насчет вашего участия в деле, – продолжал Вэнс, – то для ваших вычислений будет небесполезно знать, что, по нашему мнению, Робина убили в стрелковой комнате и потом вынесли на стрельбище.

– Весьма рад таким сведениям. – Арнессон мгновенно сделался серьезным. – Да, это затрагивает мою проблему. Если вам понадобятся мои услуги, я готов.

Вэнс остановился закурить папиросу, но по его вялому виду я догадался, что он принимает какое-то решение. Он медленно повернулся к Арнессону и произнес:

– Вы не в курсе, не было ли у мистера Друккера или мистера Парди…

Глаза Арнессона блеснули.

– Я понял, эта епископская записка. Надо узнать. Совершенно правильно. Да, у обоих есть машинки. Друккер, не переставая, работает на ней. А у Парди обширная переписка, подобная любовному эпистолярию кинозвезды.

– Вас не затруднит, – попросил Вэнс, – достать образцы, напечатанные на обеих машинках, а также образцы бумаги, употребляемой каждым из джентльменов?

– Нисколько. – Арнессону, по-видимому, понравилось поручение. – Сегодня же вы их получите. Где вас найти вечером?

– Мистер Маркхэм будет в клубе. Вы позвоните, и он устроит так…

– Ах, чего там устраивать. Я сам занесу их мистеру Маркхэму. Захватывающая штука – быть сыщиком.

В половине восьмого все сидели в клубе, в любимом уголке Маркхэма, и пили кофе. В вечерних газетах промелькнули лишь краткие сведения об убийстве Робина. Очевидно, Хэсу удалось подрезать крылья репортерам. Кабинет следователя весь день был заперт, так что газетчики не могли бомбардировать сыщика вопросами. Сержант отлично караулил дом Дилларда: журналисты не свиделись ни с одним из членов семейства. Маркхэм тщательно просматривал газеты, медленно потягивая кофе.

– Ну вот, первое слабое эхо, – огорченно промолвил он. – Содрогаюсь при мысли, что выйдет завтра в утренних выпусках.

– Ну что же, надо и это вытерпеть, – улыбнулся Вэнс. – Как только какой-нибудь веселый малый раскроет эту комбинацию: зяблик – воробей – стрела, так все издатели с ума сойдут от радости, и первые страницы газет приобретут вид титульных листов детских книжек.

Маркхэм сердито ударил кулаком по подлокотнику кресла.

– Иди к черту, Вэнс. Я не позволю тебе разжигать мое воображение какими-то ребячьими стишками. Это просто совпадение, говорю тебе, ничего тут особенного нет.

– Что же, убеждай себя против своей воли, все равно ты такого же мнения, как и я, – вздохнул Вэнс и вынул из кармана бумагу. – А вот какую хронологическую таблицу я составил.

Маркхэм несколько минут изучал написанный текст.

«9 часов – Арнессон покинул дом и последовал в университетскую библиотеку.

9 часов 15 минут – Белл Диллард отправилась играть в теннис.

9 часов 30 минут – Друккер явился к Арнессону.

9 часов 50 минут – Друккер спустился в стрелковую комнату.

10 часов – Робин и Сперлинг пришли в дом и провели полчаса в гостиной.

10 часов 30 минут – Робин и Сперлинг направились в стрелковую комнату.