Злой гений Нью-Йорка

— В этом городе в последнее время вообще происходят странные вещи, которые не поддаются никаким законам логики. Вот, например, только сегодня утром в парке Риверсайд, возле восемьдесят четвертой улицы, был застрелен один парень по фамилии Спригг. У него в кармане оставались деньги, но преступник ни к чему даже не притронулся. Его банально застрелили, не прихватив с собой на память даже сувениров. А парнишка был молодой, учился в колумбийском университете, жил в квартире вместе со своими родителями, даже врагами и завистниками обзавестись не успел. Вышел прогуляться, как всегда перед лекциями. И уже через полчаса его обнаружил проходивший мимо каменщик. — Сержант принялся яростно жевать кончик сигары. — Теперь еще вот этим убийством придется заниматься. И если мы его сразу не распутаем, то газетчики из нас посмешище сделают, вот увидите! А там даже и начать не с чего — никаких улик.

— И все же, сержант, — попробовал успокоить Хита Вэнс, — не каждый день вот так беспричинно стреляют в живого человека. Для такого рода преступлений должен быть мотив. Вот в случае с Робином у нас есть кое-какие зацепки, хотя они пока только разбивают все методы дедукции и ничем не помогают. И если бы не эти идиотские детские стишки…

Тут он внезапно замолчал и прищурился. Подавшись вперед, Фило старательно, с излишней медлительностью потушил сигарету в пепельнице.

— Так вы говорите, сержант, что фамилия убитого — Спригг?

Хит мрачно кивнул.

— Если вас не затруднит, — пытался как можно спокойнее продолжать Вэнс, хотя голос все равно выдавал волнение, — сообщите мне его имя.

Хит удивленно посмотрел на Вэнса, но все же, неопределенно пожав плечами, перелистал несколько страниц своего потрепанного блокнота и доложил:

— Джон. Джон Спригг.

Вэнс достал из пачки следующую сигарету и прикурил ее.

— И вот еще что… Скажите, его застрелили из пистолета тридцать второго калибра?

— Что? — Глаза Хита округлились, а рот чуть приоткрылся. — Ну да. Именно так все и было. Тридцать второй калибр.

— И стреляли ему в темя?

Сержант подпрыгнул на месте, окинув Вэнса недоуменным взглядом. Он не мог вымолвить ни слова, а только как заведенный продолжал кивать.

— Да-да, — наконец, опомнился он. — Все случилось именно так, как вы и говорите, сэр.

Вэнс поднял руку, словно призывая всех молчать, хотя в данный момент на присутствующих, наверное, больше подействовал его взгляд, нежели этот жест.

Фило поднялся со своего места и посмотрел куда-то вдаль. И если бы я не знал этого человека много лет, я мог бы подумать, что Вэнс напуган. Он подошел к большому окну в кабинете Маркхэма и принялся разглядывать мрачные серые стены дома напротив.

— Я сам не могу в это поверить… — забормотал он. — Все это кажется слишком уж нереальным… Но все же так оно и есть!

И тут заговорил прокурор, терпению которого настал конец:

— Что вы там все время бормочете, Вэнс? Поделитесь уже и с нами своими догадками. Как вам удалось определить, что Спригга застрелили из пистолета тридцать второго калибра, да еще в макушку? Что все это значит?

Вэнс повернулся к прокурору и встретился с ним взглядом.

— А разве вы сами еще не догадались? — негромко произнес он. — Это же второй акт того же самого чертового спектакля!.. Вы, наверное, давно не перечитывали «Матушку Гусыню».

И приглушенным голосом, словно желая еще больше напугать собравшихся в этом стареньком кабинете, он продекламировал:

Жил-был парень Джонни Спригг,
Джонни Спригг,
Он всегда носил парик, ах, парик!

А другой во цвете лет брал с собою пистолет.
От калибра тридцать два разлетелась голова,

Застрелил он паренька, паренька
В самый центр парика, парика…

Глава IX Формула тензора

Понедельник, 11 апреля, 12:00

Маркхэм смотрел на Вэнса как загипнотизированный. Хит застыл на месте, открыв рот, и прилипшая к его губе сигара грозила упасть на пол. Было в его позе нечто комичное, и я едва не расхохотался, но, так как кровь в этот момент застыла и у меня в жилах, всякое движение было бы попросту невозможным.

Первым пришел в себя Маркхэм. Дернув головой, он с силой ударил ладонью об стол.

— Что это еще за очередное сумасшествие? — отчаянно возразил прокурор на ошеломительное предположение Вэнса. — Мне начинает казаться, что дело Робина серьезно повлияло на ваши мозги. Неужели человека с такой распространенной фамилией, как Спригг, не могут просто так застрелить? Неужели обязательно превращать все это в какой-то немыслимый фарс?

— И все же вы должны признать, старина Маркхэм, — мягко проговорил Вэнс, — что этого Спригга убили из ружья тридцать второго калибра и, если можно так выразиться, именно «в середину парика».

— Ну и что в этом такого? — Лицо прокурора залилось краской. — Именно по этой причине вы решили перечитать заново все песенки и считалочки из сборника «Матушки Гусыни» и потом бормотать где ни попадя?