Злой король

– Придворные сегодня рассказали мне, что девушка надела ножной браслет с рубиновыми подвесками, присланный ей с извинениями, но сама стоять пока не может, – сообщает Нихар, представительница Благих, и кривит свои маленькие зеленые губки: – Я нахожу все это дурным тоном.

Фала Шут хохочет – ему случившееся явно по вкусу.

– Рубины за капли пролитой рубиновой крови.

Не может быть! Кардан не успел бы устроить это дело за то время, что я шла из своих покоев до места заседания совета. Но это не значит, что кто-то другой не попытался замять скандал вместо него. Каждый старается угодить королю.

– А вы предпочли бы, чтобы он ее убил? – спрашиваю я. Мои способности к дипломатии явно слабее склонности обострять ситуацию. Кроме того, я устала.

– Я бы не возражал, – заявляет, хихикая, Миккел, представитель Неблагих. – Чем дальше, тем больше наш Верховный Король кажется Неблагим, и, думаю, мы будем у него в милости. Теперь, когда мы знаем, что ему нравится, устроим такую гулянку, о какой его Магистр Увеселений и не мечтает.

– Рассказывают и другое, – продолжает Рандалин. – Будто бы один из стражников стрелял в Верховного Короля Кардана, чтобы спасти жизнь той придворной. Будто бы она носит королевского наследника. Ты должна сказать Верховному Королю, что совет готов помочь ему наставлениями, чтобы его правление не омрачалось подобными сплетнями.

– Будьте уверены, так и сделаю, – заверяю я.

Королевский астролог Бафен испытующе смотрит на меня, словно читает мое намерение ни о чем Кардану не рассказывать.

– Верховный Король связан со страной и со своими подданными. Король – живой символ, бьющееся сердце, звезда, на которой начертано будущее Эльфхейма. – Он говорит спокойно, и все же каким-то образом его слова производят сильное впечатление. – Конечно, вы заметили, что с началом его царствования острова изменились. Штормы наступают быстрее. Цвета стали немного насыщеннее, запахи резче. В лесах видели тварей. Древних тварей, про которых думали, что они уже давно покинули этот мир. Но они вернулись, посмотреть на короля. Когда он пьян, его подданные хмелеют без вина. Когда проливается его кровь, являются твари. Почему бы и нет – Верховная Королева Мэб вызвала Инсмир, Инсмур и Инсуил из моря. Все острова Эльфхейма появились за один-единственный час.

Чем дольше говорит Бафен, тем быстрее стучит мое сердце. Легкие стонут, словно им не хватает воздуха. Потому что все им сказанное не применимо к Кардану. Он не может быть так основательно связан со страной, не способен влиять на все это, потому что находится под моим контролем.

Я думаю о крови на покрывале его ложа и разбросанных рядом белых цветах.

«Когда проливается его кровь, являются твари».

– Итак, – вступает Рандалин, которому невдомек, что у меня голова кругом идет, – вы можете видеть, что всякое решение Верховного Короля меняет Эльфхейм и влияет на его обитателей. В правление Элдреда, когда рождался ребенок, его обязательно приносили к королю, чтобы он возложил на нового подданного обязательства перед страной. Но некоторые наследники в Нижних Дворах выросли в мире смертных, вне досягаемости Элдреда. Эти дети-перевертыши вернулись и правят, не присягнув Кровавой короне. По крайней мере, один Двор сделал такого перевертыша Королевой. И кто знает, сколько диких из народа сумели уклониться от клятвы. И генеральша Двора зубов, Грима Мог, похоже, покинула свой пост. Никто не знает, что она намеревается делать. Мы не можем позволить себе беспечность со стороны Верховного Короля.

Про Гриму Мог я слыхала. Она страшна, но не до такой степени, как Орлаг.

– Нам нужно присматривать и за Королевой Подводного мира, – говорю я. – У нее есть план, и она собирается выступить против нас.

– Что такое? – спрашивает Мадок, впервые проявляя интерес к разговору.

– Невозможно, – заявляет Рандалин. – И где ты могла это услышать?

– Балекин встречался с ее представителями, – объясняю я.

Рандалин фыркает:

– Полагаю, ты узнала об этом от принца лично?

Если бы я прикусила язык чуть сильнее, то прокусила бы его насквозь.

– Мне известно об этом не из одного источника. Если Орлаг заключала союз с Элдредом, то теперь он недействителен.

– У морского народа холодные сердца, – говорит Миккел, слова которого поначалу звучат так, словно он соглашается со мной, но потом я понимаю, что он придерживается иного мнения.

– Почему бы Бафену не проверить свои звездные таблицы? – умиротворяющим тоном предлагает Рандалин. – Если окажется, что звезды пророчат угрозу, мы это обсудим.

– Говорю вам… – решаюсь настаивать я, чувствуя раздражение.

В этот момент Фала прыгает на стол и начинает танцевать – насколько я понимаю, демонстративно. Мадок взрывается смехом. На плечо к Нихар слетает птица, и они принимаются сплетничать, выписывая трели и щебеча.

Ясно, что никто из них мне не верит. В конце концов, разве может быть такое, что мне известно нечто, не известное им? Я слишком молода, неопытна, да к тому же смертная.

– Никасия… – снова начинаю я.

Мадок улыбается:

– Твоя школьная подружка.