Злой лев

— Вы обнажили оружие против своей королевы. — предельно тихо, словно шипя произнесла Ева.

— Мы… нет…

— Мы не виновны!

— Сдайте оружие! — повторил свой приказ начальник охраны.

— Лучше смерть! — выкрикнул один из них.

— Па! — скомандовала королева несколько секунд спустя.

Раздалось несколько десятков выстрелов.

И эти молодые аристократы опали на землю. Либо уже мертвыми, либо смертельно ранеными.

— Добить. Чтоб не мучились. И распорядитесь здесь…

— Есть.

Сама же королева села в свою коляску и с половиной охраны направилась во дворец. Требовалось отдать массу распоряжений.

Ну и улыбалась.

Само собой, улыбалась… едва заметно. Краешком губ. Мысленно вознося благодарность предку Иоанна, что вмешался. А о том, что это его рук дело она не сомневалось. Слишком все складно вышло. И ворон опять же. Да и оберечь род от гибели — вполне веская причина для вмешательства…

Глава 6

1485 год, май, 9. Вена

— Я удивлен. — произнес Иоанн, входя. — Не думал, что ты пойдешь на переговоры. Я уже настроился брать город штурмом.

— Этот город — последнее, что у меня осталось. И я хочу, чтобы ты не разорял его.

— Интересный поворот. А почему?

— Я готов сдаться тебе и принять смерть. Покаявшись перед людьми.

— Ты думал, что я собираюсь тебя казнить? — удивился Иоанн.

— Ты победил. И я готов принять любую судьбу.

— А ты понимаешь, почему я победил?

— Потому что вновь оказался на шаг впереди, как и говорил Антуан. Мы готовились к войне с тобой старым, а ты выдумал несколько новинок. Внедрил их. И использовал.

— Эти скорострельные аркебузы и артиллерия — просто невероятны! Это новое слово в военном деле, в корне меняющее все. — произнес глава швейцарского наемного отряда, стоящего тут же.

— И Антуан предупреждал, что ты занят приготовлениями. А я и мои советники проигнорировали эти слова.

— Вот так и говорил? — с сомнением переспросил Иоанн, подозревая лесть.

— Он много говорил. Иногда мне, да и многим вокруг казалось, что он не Карла Смелого брат, а твой. Такое увлечение.

— Могу тебя заверить — его увлечение носит строго меркантильный характер. Он заинтересован только решением своих проблем за счет сотрудничества со мной.

— О! Ты ошибаешься. Я знаю Антуана давно и понимаю, что это не так. Он без всяких экивоков восторгается тобой.

— Серьезно? Неожиданно. Ну да ладно. Возвращаясь, к заданному вопросу, я полагаю, что ты не прав в оценки причин моей победы.

— Да? Отчего же?

— Правильно использованное превосходстве в огне не оставляло нам ни малейшего шанса. — заметил швейцарец.

— Вы упустили главное. Справедливость в этот мир приходит очень часто на острие клинка. Не всегда. Она вообще не часто приходит, позволяя творится ужасному. Но если Всевышний решает вмешаться, то проявляет известную суровость.

— Суровость? Попы же говорят, что Бог любит нас.

— Любовь не исключает наказание. В том числе очень сурового по формуле: «Я тебя породил, я и убью». Кроме того, вспомни фразу: «Не мир пришел я принести, но меч». Помните откуда эта цитата и кому она приписывается?

— Евангелие от Матфея. — произнес единственный кардинал, что присутствовал в свите Фридриха. — Она приписывается Иисусу Христу.

— Да. Именно. Это сказал Бог-сын. Бог-отец же, в Ветхом завете не только говорил, но и действовал так. Ибо он описан как очень суровый, но справедливый правитель.

— И что ты этим хочешь сказать? — нахмурился Фридрих.

— Война полна случайностей. Твои швейцарцы могли подловить меня в узостях и все могло бы пойти не так. Да и там, под Смоленском, замешкайся мои ребята, и получилась бы сущая мясорубка с тяжелыми для меня потерями. Но обошлось. Хотя стоял густой туман. Да и перед тем у меня получалось выйти сухим из воды. Каждый раз. Даже в той первой битве, когда я по юности оказался запертым в маленькой крепости врагами и имел все шансы попасть к ним в плен или даже погибнуть. А битва при Алексине? Моя пехота сдерживала в круговую и с величайшим трудом натиск многократно превосходящих татар. Дрогни хотя бы десяток-другой бойцов. И все. Все бы сложилось как карточный домик. Нас бы смели… снесли… сдули…

— Я не думаю, что тебя ведет Бог. Столько крови… — покачал головой Фридрих под кивки кардинала.

— А кто вел крестоносцев, берущих Иерусалим? Уж чего, а крови там было вдоволь.

— Ты не понимаешь, это другое! — воскликнул кардинал.

— В самом деле? — усмехнулся король Руси. — Сказано: вся власть от Бога. А что такое победа в бою, как не власть? Карл Великий своим мечом сумел собрать большую часть земель Западной Римской Империи, утверждая на них свою власть. Разве это не так?

— Так, но… — произнес Фридрих нахмурившись.

— Я не могу и не хочу в это верить! — воскликнул кардинал.

— Верить ты можешь во что угодно. Хоть в макаронного монстра и фрикадельки. Но разве ты можешь возразить по существу?

Тот хотел было уже что-то сказать, но Фридрих его остановил жестом. Ожесточенный религиозный спор — последнее, что он хотел бы сейчас увидеть.

— Поверь — меня самого это ничуть не радует. — горько усмехнулся Иоанн. — Мне и самому в это верить не хочется.