Злой медик

– Доктор? Молодцы, как быстро. Лифт не работает, так что пешочком поднимайтесь.

Зародилась в глубине души мысля, что ни хрена там никто не умирает, но люди у нас странные бывают, так что всё ж летим на скорости со всем багажом на 9-й этаж. Пару раз споткнулись, один раз уронили растворы и папку, но добрались. Открывает дверь мужик, лет 55, в банном халате, причёсанный и развевающий ароматы одеколона «Красная Москва». Мы залетаем в квартиру, обхожу комнаты в поисках умирающего, везде пусто (даже санузел проверила). Бригада уже начинает нервничать, фельдшер спрашивает:

– Кто умирающий?

На что получаем возмущённое выражение лица гражданина и ответ:

– Как кто?! Я!

У меня уже истерика, сползаю на кресло, адреналин отхлынул, начинаю ощущать последствия девятиэтажного марафона в виде мокрого лба и тахикардии. Переводя дыхание спрашиваю:

– И что ж случилось?

Ответ:

– Да туфли новые надел, пятку натёр, спать, сука, не даёт!

У фельдшера выпал из рук дефибриллятор.

* * *

Вызов был. Повод «упал с 5-го этажа», летит бригада.

Возле подъезда нет никого, поднимаемся на 5-й этаж, стоит девушка, пьяная, спрашиваем:

– Где пострадавший?

И что вы думаете, она нам… котёнка показывает – упал с лестницы.

У*бище! Когда, наконец, введут штрафы за ложный вызов?

* * *

Вызывает бабушка нас. Диспетчер в рацию говорит, что бабушка уж очень кричала, что внук умирает. Были рядом, залетели на третий этаж пулей, дверь квартиры открыта. Бабулька в слезах показывает пальцем на закрытую дверь спальни. Мы втроём вламываемся в комнату… А там бурный секс пьянючей парочки!

Бабулька, как ни в чём не бывало, говорит:

– Он так кричал, так кричал…

* * *

Как-то глубокой ночью отзваниваемся по рации, что после вызова свободны. Диспетчер после паузы:

– Вам будет Тухачевского 23, 2-й этаж, «без сознания».

Матерясь записываем вызов, и только минут через пять сонный мозг понимает, что это адрес нашей подстанции, а 2-й этаж – это комнаты отдыха фельдшеров.

Люблю наш оперотдел!

* * *

Приехал на мента, застрелился из Макарова, в висок, но живой, в башке сквозная дыра.

АД 120, надо везти, а ментов нет.

По подъезду, где застрелился, шарится толпа жильцов. Как бросить пистолет без присмотра на лестничной площадке? Уведут.

Пистолет весь в крови – взял с собой.

По закону – не имею права ничего трогать на месте проишествия.

Картинка: захожу в приёмник с окровавленым пистолетом в руке и с ментом с простреленной головой.

У травматолога – глаза по 5 копеек.

* * *

Летим на ДТП, «человека машина сбила», подъехали – край дороги, стоит «Волга», возле неё лежит бабуленция – шевелится вроде (уже плюс) и причитает:

– Убили, сволочи!

Осматривая «одуванчик» вижу, что у машины… колёс нет (стоит на чурках).

Оказалось, бабуленция взяла почту и решила пройти между машиной и забором (метр), в это время собака напугала десяток овец, и они «прокатили» её между машиной и забором.

Сломано всего 2 ребра.

* * *

Был у меня вызов на туристическую базу, вызывал администратор, со слов мужа, по телефону: «Плохо жене! В критическом состоянии».

Зашли в домик, там были трое маленьких детей и лежащая на кровати жена. Муж сразу стал тараторить:

– У неё определенно инсульт! По всем признакам, я облазил все сайты! Возможно микро, но однозначно инсульт! Она не может мне сказать ни слова!

Устав слушать его диагноз и наставления, с чего мне следует начать осмотр, я попросила мужа удалиться, чтобы спокойно сделать свою работу. Как только закрылась за ним дверь, жена сказала:

– Ффух. Наконец-то свалил! Задолбал уже!

* * *

Как-то в травмпункте нашем выдалось очень жуткое дежурство, врач и медсестра где-то с 8 вечера и до 3 утра ни разу толком не передохнули, не присели.

Тут наконец-то тишина, ура, упали на кушетки.

Время 5 утра, звонок в дверь, доктор пошёл открывать, картина маслом: стоит пьяное чудо и, протягивая доктору букет дряблых помятых цветов, говорит:

– Мне вот в 1988 году делали барокамеру, очень помогло. Сейчас опять себя неважно чувствую, выпишите направление! Сказать, что доктор был зол – ничего не сказать, но собрал всю волю в кулак и спокойно сказал:

– Забирай свой букетик и у*бывай отсюда на х*й!!!

* * *

Своего кабинета у реаниматолога в приёмнике не существует, осматриваем в любом свободном или где меньше мешаем коллегам. По СП ребёнок (лет 10) из пионерского лагеря – укус змеи, смотрю в кабинете травматолога, где идёт повторный приём. Травматолог проверяет лангету у перелома и прислушивается к нам. У ребёнка на руке припухлость и чёткие две отметины на должном расстоянии друг от друга – явные признаки укуса ядовитой змеи (отёк небольшой, ибо прошло мало времени). Травматолог, приглядываясь:

– Неа, не гадюка.

Пацан:

– Доктор сказал, гадюка, значит – гадюка, а вы, дяденька (оба в белых халатах, но его смотрю я – значит, доктор, а другой – дяденька) не правы!

Травматолог опять:

– Ужик – посинения нет.

Пацан на повышенных тонах:

– Не спорьте, дяденька – гадюка, можете сами посмотреть!