Злой рыцарь

«Оставь его в покое. Если Себ не хочет говорить, то ему и не нужно. Черт знает, что я не делюсь своими секретами с вами, извращенными ублюдками», — бормочет он с ухмылкой.

Протягивая руку, я сжимаю его плечо.

«Видите, почему вы все не можете быть больше похожими на Тобса? Позволь мне утонуть в моих собственных страданиях».

Движение в другом конце ресторана привлекает мое внимание, и мое сердце подпрыгивает к горлу, когда я смотрю, как она берет свой поднос, вываливает содержимое и направляется к выходу.

Хорошая попытка, Дукас.

«Ее киска, должно быть, была действительно чертовски хороша», — заключает Алекс, заставляя Нико и Тео фыркнуть от смеха.

«К черту это. Я ухожу.»

Оставив на столе то, что осталось от моего обеда, я, не задумываясь, оставляю их позади, следуя за ней, как гребаный наркоман, нуждающийся в новой дозе.

Их обеспокоенные взгляды прожигают мне спину, но мне на них насрать. Единственное, о чем я могу думать, — это о ней. О том факте, что она и ее гребаный отец посмели показать свои лица в Лондоне, не говоря уже о том, чтобы жить здесь.

Найтс-Ридж — это наша империя. Не его. И уж точно не ее.

Большинство детей в этом месте и в лучшие дни обходят меня стороной, но с нынешним хмурым выражением на моем лице все, черт возьми, чуть не отпрыгивают с моего пути, когда я следую за ней.

Она совершенно не замечает того факта, что ее преследует преследователь, когда она поворачивает за угол, ее задница покачивается, ее короткая клетчатая юбка, которая, я уверен, должна быть скромной, задирается слишком высоко на бедрах при каждом шаге, который она делает.

Натягивая капюшон толстовки, которую мне не следовало носить, я продолжаю идти за ней.

Несколько детей переводят взгляд с меня на нее с беспокойством, написанным на их лицах, но ни у одного из них не хватит смелости помешать моим намерениям.

Единственные, кто рискнул бы этим, все еще сидят в ресторане, совершенно не подозревая о том, что у меня проблема с этой девушкой. Я даже не произносил им ее имя, потому что в ту же секунду, как Тео услышит это, он узнает, и он будет стоять прямо за моей спиной, когда я получу именно то, что мне причитается от этой девушки.

Но, как бы я ни ценил его поддержку, прямо сейчас я хочу, чтобы она принадлежала только мне.

Она проскальзывает в туалет для девочек, даже не оглянувшись через плечо.

В ту ночь на кладбище она казалась довольно проницательной, но, похоже, возможно, она ослабила бдительность.

Глупая, глупая девчонка.

В ту секунду, когда я захожу в туалет следом за ней, три девушки, делающие макияж у раковин, поворачиваются ко мне с широко раскрытыми глазами и страхом на лицах. Другая, которая выходит из одной из кабинок, на самом деле визжит.

Но ни одна из их реакций не останавливает Стеллу, когда она закрывает за собой дверь кабинки, заставляя меня ждать.

Не говоря ни слова, я бросаю взгляд через плечо на выход, и девочки бросают то, что они делали, и почти бегут.

Кажется, удача на моей стороне, что эта комната была заполнена ботаниками, которые боятся нас, а не Тиг и ее друзьями, которые захотели бы попытаться прыгнуть на мои кости, как только я войду.

Дверь захлопывается за последней, и я начинаю убеждаться, что мы одни, открывая каждую дверь, чтобы убедиться, что там не прячется невинная маленькая девочка.

Как только я понимаю, что никто не собирается бросаться ей на помощь, я откидываю задницу на раковину и складываю руки на груди.

«Не думал, что ты умеешь прятаться, Чертовка», — рычу я после нескольких секунд молчания.

«И я не считал тебя тем, кто хочет послушать, как я писаю, мудак».

Уголок моей губы дергается, прежде чем я вспоминаю, что ничто в этой девушке не должно меня забавлять.

Я ненавижу ее.

Ненавижу. Ее.

Через несколько секунд она разочарованно вздыхает, прежде чем начинает шуршать одежда, и она спускает воду в туалете.

В тот момент, когда она открывает дверь и показывает себя, у меня перехватывает дыхание.

Я пытаюсь подавить свою реакцию, прежде чем она заметит, но если то, как ее глаза сужаются, говорит мне о чем-то, так это о том, что я был прав насчет ее навыков восприятия.

Она знала, что я следил за ней, но все же решила, что это хорошая идея — привести меня сюда.

Я не отрываю взгляда от ее лица, пока она движется ко мне.

В ту ночь я мог разглядеть только основные черты ее лица в лунном свете, но я знал, что это она, как только она вышла из своей машины.

Ни одна другая девушка, с которой я когда-либо сталкивался, не ездила бы на матово-черном Porsche 911. Странно, и что еще более раздражает, моей первой мыслью было, что это ей подходит. Мы подходим.

Ее белокурые волосы гладко спадают на плечи, почти как занавес, а макияж нанесен так идеально, что Тиг и ее девочки побегали бы за свои деньги.

Ее изгибы, которые я до сих пор отчетливо помню, как она прижималась ко мне, когда я прижимал ее к дереву, под ее униформой вызывают аппетитные слюнки.

«Закончил?» спрашивает она с хмурым выражением на лице, когда подходит ко мне и тянется за мылом, а затем к крану, чтобы вымыть руки.