Злоключения на острове Невезения

Противно вопила сигнализация джипа, оставшегося на обочине и только одним колесом съехавшего в небольшую придорожную канавку.

Удар пришёлся в ту сторону, где сидели у окна впереди Сандра, а сзади Света. Они и пострадали больше всех. При столкновении стоявший в проходе Митя упал на сидевших напротив Марьи Кузьминичны женщин. Её же только придавило телом Сандры. Сзади выла Света, но её почти заглушал крик Кристинки.

– Митя, погляди, как там водитель, – попросила Марья Кузьминична.

Водитель был в порядке, а вот дверь не открывалась. Мужчины вдвоём принялись выламывать дверь, шофёр крикнул:

– Кто помоложе, вылезайте через водительское сиденье!

Естественно, туда двинулись все. И первая же толстуха застряла. Марья Кузьминична, обхватив девушку, нащупала пульс у неё на шее и перевела дух: жива! Она не знала, в каком состоянии мать с ребёнком сзади, но крикнула:

– Света, потерпи, сейчас стадо пройдёт, и я вам помогу.

К счастью, дверь удалось отжать, и за минуту автобус опустел. Остались только сильно пострадавшие и их близкие. Выскочивший первым Дмитрий Иванович отловил знакомого и командовал:

– В скорую, в полицию и в МЧС! Чтобы все свободные машины!

Вернулся в автобус, спросил у Марьи Кузьминичны:

– Как?

Уже расстегнувшая пальто девушки, она с испугом сказала:

– Митя, хруст.

– Тогда выносить не будем. Съёжься, милая, как тебе удобно, и замри. Сейчас голову перевяжем.

Вернулся шофёр с аптечкой, за ним следом заскочил ещё один – из встречного автобуса. У ребят тряслись руки, но действовали они как положено. Марья Кузьминична прежде всего ощупала Кристину и сказала ей:

– Ты же цела, тебя мама прикрыла. Мне тебя утешать или маму лечить?

Девочка продолжала орать, и Дмитрий Иванович сказал:

– Там в аптечке есть уколы для пищалок. Вколи ей, а если не перестанет, ещё один.

Девочка резко замолчала, и он стал осматривать Свету. Марья Кузьминична прошла в конец автобуса, где на полу расплывалась лужа крови:

– Что же ты молчал, мужик? Ребята, нужен жгут!

– Что там? – спросил Дмитрий Иванович.

– Мужик пилу вёз. Сам на неё и напоролся. Ты работай, Мить, я жгут наложу, а всё остальное – в больнице, – глянула на руку и воскликнула. – О, чёрт, часов-то нет! Митя, время скажи.

Сунула записку с временем под жгут и сказала:

– Мальчики, уложите его покуда на заднее сиденье.

Она вернулась к Сандре, сняла порванную стеклом окна шапку с её головы и сказала:

– О, господи!

– Что там?

– Лоскут кожи почти сдёрнут.

– Сейчас помогу. Вот, дощечку примотал временно. Открытый перелом, – перешёл к ней и сказал. – Со скальпированной раной я пока один справлюсь, а ты лёгкие ранения посмотри.

Марья Кузьминична вышла из автобуса с одним из водителей, и принялась обрабатывать ссадины, ушибы, порезы. Когда жалобы закончились, вернулась в автобус.

– А в джипе что? – спросил Дмитрий Иванович.

– Подушкой придавлен. Матерится и воет, значит, не пострадал. Пусть повоет, хоть такое наказание. От закона наверняка откупится.

Они уже заканчивали обматывать бинтами многострадальную головку девушки, когда послышались звуки сирен. Подъехало сразу несколько спецмашин. Стали грузить пострадавших. В первой скорой увезли мужчину с перепиленной ногой и двух женщин с давлением, в следующую погрузили Свету на носилках и Сандру, привязанную к выломанному креслу. Туда же залезли Дмитрий Иванович и Марья Кузьминична с Кристиной.

– Маш, – шепнул он ей, кивнув на девушку. – Муж?

– Сожитель, – шепнула в ответ.

– А посадить?

– Боится.

Когда они вошли в приёмный покой, мужчину уже увозили на носилках. Дмитрий Иванович спросил:

– Всех вызвали?

– А кого всех, – довольно грубо ответила ему сидящая на телефоне медсестра. – Единственный хирург и дежурная операционная сестра.

– Как тебе, – обернулся к Марье Кузьминичне он. – Оценила?

– Мерзость запустения, – ответила она. – Ремонта не было с девятой пятилетки. И что правда, хирург один? Нам ждать, пока он ногу зашьёт?

– Да, – с вызовом ответил он. – Ни денег, ни кадров. Из областного центра где-то через час бригада приедет. Наши дамы ведь нетранспортабельны.

– В Утятине не так. Меня вот в 58 лет на пенсию выперли. А у вас не только врачей, но и сестёр не хватает? Ну, дела. Вот что, дорогой главврач, давай-ка, переодевайся – и в операционную.

– Тогда и ты.

– Так ты прибеднялся, чтобы меня запрячь? Ну и жук ты, Митька! Но учти, я три года не работала.

Прибежала сестра-хозяйка. Марья Кузьминична сказала ей:

– Вот у нас Кристина. Ей, пожалуйста, поручите какую-нибудь важную медицинскую работу. Она у нас уже на происшествии аптечку носила, – перевела взгляд на сидящую на телефоне. – Дмитрий Иванович вам велел женщине промедол вколоть, а девушку на рентген? Женщине с рукой минимум час ждать. Извольте зад поднять.

Когда Марья Кузьминична выкатила носилки с Сандрой, тётка, на которую она напустилась в приёмном покое, встретила её с неожиданной сердечностью:

– Устроим вашу родственницу в четвёртой палате в лучшем виде, не волнуйтесь.

Марья Кузьминична пожала плечами, вернулась в операционную и занялась подсчётом инструментов и перевязочного материала.