Злоключения на острове Невезения

Аля с удовольствием шла вместе с экскурсантами. Было интересно, но почему-то не по себе. Поэтому, когда экскурсовод объявила, что экскурсия окончена, она в числе первых пошла к воротам. Путь их лежал мимо ещё одного двухэтажного здания, простого, в отличие от дома Пудовкиных, но с красивой лепниной над оконными проёмами и доской, на которой, наверное, было написано, что эти развалины охраняются государством. Крыша была дырявая, а вместо окон были вставлены ржавые решётки, явно не старинные, а советского периода. «Это что, дом Павлищевых?», – спросила она идущую рядом женщину, и та охотно пояснила, что в восемнадцатом веке въезд в усадьбу был с противоположной стороны, поэтому парадные вход там, под большим балконом на массивных колоннах. Общительная женщина делилась впечатлениями долго, в результате Але удалось проститься только когда все погрузились в автобус. Она махнула рукой и ступили на тропинку.

Путь лежал под уклон. Сначала обледеневшая тропинка шла по травянистому полю, почти освобождённому от снега, потом под ногами ощутимо захлюпало. Теперь ей приходилось глядеть под ноги, иногда прыгать с камня на камень, если они отстояли далеко. Остановившись перед очередным прыжком, она услышала сзади стук камней. Оглянулась и увидела, что её догонял охранник. Она почему-то страшно напугалась и заспешила. Один раз даже ступила в воду. Но и он пару раз промахнулся. Тем не менее, расстояние между ними сокращалось. И вот он оказался в двух метрах от неё. Алю испугало абсолютное отсутствие эмоций на его лице. Остановившись, он сунул руку в карман. Тут она вспомнила, что в её кармане лежит баллончик, который Марья Кузьминична подарила ей и велела всегда носить на случай нападения собак. Она тоже сунула руку в карман. И тут разнеслось:

– Аля-а!

На Ссёлковском конце тропинки стоял Зимин и махал рукой. Аля перевела дух и пошла дальше. Опомнившись, обернулась и увидела спину удаляющегося охранника. Когда камни кончились, она перешла на бег. Оскользаясь на тропинке, она добежала до старика и уцепилась за него.

– Что он хотел?

– Не знаю… он ничего не говорил, только бежал за мной. Я так испугалась!

– Пойдём присядем.

Зимин взял её медицинский чемоданчик, и они пошли к деревьям. Аля не заметила, как роща закончилась, и они оказались у церкви, закрытой в эту пору. За церковью началось кладбище. Потом старик потянул её на боковую тропинку, и они вышли на свежевычищенный от прошлогодней листвы квадрат могил на десять:

– Вот наш участок.

Поставил чемоданчик на скамейку и усадил Алю рядом. Она оглянулась:

– Наш?

– Ну да, тут наши, рясовские. Я сегодня с утра со школьниками скворечники делал, потом мы территорию убирали, а после обеда решил здесь прибраться. Как вода сойдёт, бабки наши придут к Пасхе убираться – а тут порядок!

Под его негромкий говор Аля постепенно успокаивалась. Но ночью ей приснился тот подвал и пустые глаза охранника, который вдруг превратился в кошмар её прошлой жизни Георгия. И она закричала.

Прибежал Зимин, обтёр ей лицо мокрым полотенцем:

– Успокойся, доченька, пойдём чайку попьём, а то опять кошмар приснится. Вот, с душицей сейчас заварю, небось, Тихоновна тебе дала? В травках она дока.

– Да, тётя Аня…

А следующей ночью Зимина мучила бессонница. Он ворочался, прислушивался, опасаясь, что из спальни вновь донесётся крик. Наконец решил перекурить, а потом почитать что-нибудь, пока сон не сморит. Свет не включал, встал, взял сигареты и зажигалку, в прихожей набросил куртку прямо на майку, сунул в карман курево и пошёл к выходу.