Злополучная красота, или Резидент снова в деле

Далее, пожилая женщина подробно рассказала, где найти «Яшку-Беспалого». Он перебрался с семьей почти в центр города и поселился в одном из самых элитных районов. Там он открыл свой бизнес и заведовал преуспевающей фирмой, где имел даже свой собственный офис. Рассказав в подробностях, где находится место работы «дорогого» внучка, а также график его занятых трудом будней, Прасковья Тихоновна потребовала еще американской валюты:

— Сынок, я наболтала тебе слишком много, будь так любезен дай мне еще такую же денежку.

— Да, ты что, совсем ошалела, «Старая»!? — презрительно улыбаясь, но все же протягивая ей очередную купюру, грозно посетовал гость, — Ты, «блин», не пенсионерка, а бизнесмен(ка) какая-то. Кого хочешь «разведешь» на купюры.

Здесь Туркаев, на удивление, вежливо попрощался со словоохотливой бабушкой и, узнав необходимую информацию, отправился разыскивать своего давнего «кореша». Прибыв к зданию, где располагался офис его конторы, Глеб узнал до каких часов он работает и, не желая общаться с ним при свидетелях, для того, чтобы скоротать долгое время, отправился гулять по красивому городу. Было чуть более полудня, и ему захотелось есть. Чтобы утолить нарастающий голод, он зашел в самый дорогой ресторан. Принимая во внимание, что при нем находились украденные у Ветровой полмиллиона долларов, злодей вполне мог себе это позволить.

Когда стрелки на часах только перевалили за пять часов вечера, бандит расплатился и отправился обратно, где на выходе из здания спокойно принялся ждать «партнера» по старому «бизнесу». Пять минут седьмого Яков вышел из офиса и направился к стоявшей неподалеку автомашине. Это был здоровенный начинающий лысеть сорокалетний мужчина. Он был примерно на «полголовы» выше Глеба и намного коренастее в широких плечах. На его круглом лице выделялись мощные скулы. Само оно было довольно невзрачным и даже каким-то немного зловещим. Темно-карие глаза выражали уверенность и целеустремленность. На его небольшом носике элегантно помещались прямоугольной формы небольшие очки. Одет он был в не застегнутый светло-серый плащ, из-под которого виднелся такого же цвета дорогостоящий костюм, но оттенком немного темнее. Его галстук стоил не менее пятидесяти американских долларов. Весь его вид показывал, что перед тобой находится успешный вполне состоявшийся бизнесмен.

Туркаев последовал за ним. Как только тот «щелкнул» замком зажигания и сел на место водителя, одновременно с этим, без приглашения, Глеб осуществил посадку на заднее сиденье его громадного внедорожника. Как и положено в таких исключительных случаях, он, изображая огромную радость, весело произнес:

— Здорово, «Беспалый», сколько лет, сколько зим мы не виделись? Ты, наверное, и забыл, что я существую на свете?

— Олег? — не скрывая большого неудовольствия произнес собеседник, — А мне сказали, что ты погиб.

— Да, с братом, действительно, случилось несчастье, — печально, напустив на себя уныние, вставил неожиданный пассажир, — только я — не Олег. Я, Глеб.

— Глеб? — еще больше удивился предприниматель, — Но то, что ты скончался, я слышал еще намного раньше, чем про Олега.

— Поверь, это я, предстал перед тобой свой личной персоной. Можешь не сомневаться. Вижу: ты здорово здесь «поднялся». Чем же ты теперь живешь-можешь?

— У меня совершенно честный бизнес, — еще больше разражаясь от присутствия нежданного гостя, резко отвечал бывший преступник, — со старым я «завязал» и возвращаться к прошлому не имею никакого желания, как и поддерживать прежние связи. С этим, надеюсь, разобрались?

— Да, но не совсем, — спокойно заметил бандит. — А, как же наше сообщество и клятва: «всегда помогать друг другу». Да и былые счета никто ни с кого не списывал.

— Какие счета? Я никому ничего не должен.

— Разве? А вспомни-ка хорошенько, когда тебя хотели убивать за какой-то там мизерный долг, кто за тебя тогда «вписался» и заступился?

— Я все это давно уже «отработал», — поворачиваясь к бывшему «соратнику» и словно бы стараясь «просверлить» его взглядом, прорычал гневно «Беспалый», — а сейчас, будь так добр, освободи мою машину, или я буду вынужден выкинуть тебя из нее.

Туркаев начинал понимать, что этот день не его. Все почему-то старались ему нагрубить и совершенно с ним не считались. Старых бабушек еще можно было понять и простить, но когда такое позволял себе взрослый и сильный мужчина, тут надо было что-то обязательно делать. Преступник прекрасно понимал, что вряд ли он сможет противостоять более физически-развитому противнику, но все же нагло заметил:

— Может не надо?

— Почему это не надо? — вопросом на вопрос грубо ответил находившийся впереди солидный мужчина.

— Хлопотно это. Гляди, не пожалей, — и, делая каменным лицо, сухо продолжил, — мне очень не нравится, когда со мной разговаривают подобным-вот образом. Но я согласен простить тебя, если ты немедленно извинишься. Только в этом случае я соглашусь списать твое поведение на какие-нибудь там неприятности в личной жизни. При другой же расстановке — за свои слова тебе придется «ответить».