Зловещая тайна

- Если бы мне удалось заснуть, Мария, я уверена, что, проснувшись, я была бы совсем здорова. Я просто расстроена и не спала ночь.

Мария сочла это предложение разумным и, дав Кэролайн несколько капель опия, устроилась у ее постели, пока дрожь не унялась и глаза Кэролайн не начали слипаться.

Кэролайн проспала всю ночь. Сначала это был глубокий, без сновидений, сон одурманенного человека.

Но по мере того, как шло время, лицо ее порозовело и дыхание стало легким и ровным, как у ребенка. Только тогда Мария на цыпочках вышла из комнаты и отправилась спать.

Когда Кэролайн проснулась, солнце уже давно взошло. Она потянулась и села. Сначала она не могла поверить, что спала, не просыпаясь, всю ночь. Сон освежил и взбодрил ее, и воспоминание о том, как она, дрожа, едва добралась до постели, казалось ей теперь плодом ее воображения.

Она встала, подошла к окну и раздвинула занавески.

Сад внизу был залит солнцем, и его горячие лучи заставили ее зажмуриться.

Кэролайн позвонила, и в комнату проворно вошла Мария.

- Вы сегодня куда лучше выглядите, миледи! - воскликнула она.

- Лучше? - улыбнулась Кэролайн. - Я совсем здорова, Мария. Принеси мне завтрак и приготовь ванну, я займусь домашними делами. Я больше не намерена отсиживаться у себя в спальне.

- Я так беспокоилась о вашей светлости, - болтала, суетясь по комнате, Мария. - Когда я вас вчера в постель укладывала, у вас был такой вид, словно вы увидели привидение.

- Может быть, так оно и было, - вздохнула Кэролайн, на мгновение вновь омрачившись мыслью об ужасной тайне, открытой ей Вэйном.

Но сегодня утром ничто не могло смутить ее отважный дух. Она увидится с Вэйном, решила она про себя, поговорит с ним, сломит воздвигнутую им между ними преграду, чтобы вместе найти способ рассеять мрачный ужас, препятствующий их счастью.

- Должен же быть какой-то выход, - произнесла она громко.

- Что вы сказали, миледи? - спросила Мария.

- Я просто подумала вслух, - отвечала Кэролайн. - Мария, если бы что-то ужасное угрожало счастью всей твоей жизни, что бы ты сделала?

Мария на минуту задумалась.

- Если бы все и вправду было так плохо, миледи, я бы помолилась.

- А если бы молитва не помогла?

- Тогда, миледи, я уж как-нибудь постаралась бы справиться с этим, что бы оно такое ни было.

- Мне кажется, что ты права. Я испробую оба средства.

- Молитва еще никому не повредила, - заметила Мария, - и, как говорила моя матушка, бог помогает тому, кто сам себе помогает. Может быть, молитва откроет вам, как поступить.

- Так я стану молиться, - сказала Кэролайн. - Мне очень нужно знать, как мне выйти из моих затруднений.

- А пока ваша светлость молится, я принесу ваш завтрак. Чего бы вашей светлости очень хотелось?

- Неважно чего, - ответила Кэролайн, - я очень проголодалась.

- Это хороший признак, миледи. - Мария, улыбаясь, вышла.

Оставшись одна, Кэролайн снова подошла к окну, но открывшийся ее взору вид не занимал ее внимания.

Мария права, подумала она. Нужно молиться, просить указаний, что ей предпринять, чтобы помочь Вэйну.

Ее вдруг охватила тоска по родителям. Если бы они были с ней сейчас, если бы она могла рассказать все отцу и услышать его спокойный, серьезный голос, дающий ей совет. Но они были далеко, и ей не с кем было посоветоваться.

Она с тревогой ожидала письма кузины Дебби. По ее расчетам, оно должно было прийти сегодня. Можно было предположить, насколько поступок Кэролайн в отсутствие родителей должен был поразить и взволновать миссис Эджмонт. Но что же еще ей оставалось делать, как не выйти за Вэйна? Правда, он сделал ей предложение в приступе неукротимого гнева, но лучше уж было выйти за него так, чем не выходить вовсе. Даже сейчас Кэролайн ни о чем не сожалела. Лучше все-таки быть его женой, несмотря на все его ужасные тайны, потому что, узнав его поцелуи и его объятия, она поняла, что никогда не сможет полюбить другого.

С самой первой их встречи они были предназначены судьбой друг для друга. Вспоминая странные обстоятельства их знакомства, Кэролайн нашла, что пути господни и впрямь неисповедимы и что хотя смертным и не дано этого постичь, но все в этом мире совершается по заранее предначертанному плану.

Кэролайн молилась, закрыв лицо руками, когда вернулась Мария с подносом. На нем на серебряных блюдах была яичница с беконом, холодное мясо, отменная семга, золотистое масло и знаменитый мед с местной фермы, славившийся особым вкусом. Мария принесла еще и блюдо клубники и сливки к ней.

- Спасибо, Мария, - сказала Кэролайн, когда, и поставила поднос около нее.

- Мисс Хэрриет Уонтедж ожидает внизу, миледи, - сказала Мария. - Она очень желает видеть вашу светлость. Я сказала, что спрошу, примете ли вы ее.

- Хэрриет? Так рано! - воскликнула Кэролайн.

- Сейчас уже почти одиннадцать.

- Какой позор! - улыбнулась Кэролайн. - Хэрриет подумает, что я лондонская бездельница, которая не поднимается раньше полудня. Мне придется объяснить ей, что это для меня исключение, а вовсе не правило.

- Какое имеет значение, что подумает мисс Уонтедж, ваша светлость! презрительно сказала Мария. - В конце концов, она всего лишь дочка викария.