Зловещее поручение

Я закурил сигарету и сказал:

— Вы хотели сказать была хорошей. — Совершенно ровным и спокойным тоном он произнес:

— Выходит, они убили ее?

— Она находится внутри упаковочного ящика, на котором вы сидите, Фриби. Миссис Бетина Бейл — одна из участников прекрасного хора Внешнего отдела гиммлеровской службы. Час тому назад я имел приятную беседу с ней вот здесь, сидя на этом ящике.

Он пожал плечами.

— Вот как иногда получается, мне очень жаль Элисон.

— Мне тоже, — сказал я. — Что-то надо будет сделать. Я доложу об этом сегодня. Так вот. События развивались так. Я направил вас на квартиру Джанины, а к миссис Бейл — Элисон. Эта самая Бейл, настоящее имя которой неизвестно, выразила беспокойство по поводу того, что кто-то стрелял в окно ее спальни. Я предложил ей в помощь Элисон. Под предлогом помощи Элисон должна была присмотреться к обстановке. Часа через полтора или два мне позвонила Бейл и сообщила, что Элисон вызвали по телефону и направили ее сюда, в этот дом.

— Кто вызвал?

— Элисон сказала, что, по словам Бейл, звонил ей я сам.

— Вы?

— Да. Здесь возможны только два варианта. Либо кто-то звонил от моего имени….

— Элисон не могла….

— Да, да. Я тоже так думаю. Значит, остается одно предположение.

— Имитатор?

— Да. Так или иначе, а Элисон отправилась сюда. Сообщая мне об этом, Бейл отлично знала, что я немедленно поспешу следом, чтобы узнать, что же случилось. Я нашел тело Элисон в этом ящике. Она была застрелена. Пуля прошла у нее между глаз. Я сидел здесь в темноте и размышлял. Неожиданно предприимчивая Бетина появилась здесь на пороге с револьвером в руках и ослепила меня своим фонарем.

— Как же вам удалось?.. — воскликнул Фриби.

— Остаться в живых? Я думаю, что это произошло только потому, что она была заинтересована во мне живом.

— Это любопытно.

— Очень даже, хотя многое еще не ясно. Стреляла она из газового пистолета в тот момент, когда грохнули ваши ящики, и я прыгнул за этот выступ. Видимо, она сразу же исчезла после того, опасаясь присутствия в доме неизвестного человека.

— Выходит, я вам…

— Да, вы мне здорово помогли.

— Жаль, что я не знал…

— Наоборот, это очень хорошо. Ликвидировать ее сейчас ни в коем случае нельзя.

— Понимаю.

— Так вот. Перед выстрелом мы имели с ней длительный разговор. Если бы у нее было намерение убить меня, то в разговоре со мной она не была бы такой сдержанной. По существу она мне ничего нового не сообщила, хотя и болтала много.

— Все-таки забавно, мистер Келлс: прикончить Элисон и не тронуть вас, — задумчиво проговорил Фриби.

— Они что-то разыскивают.

— Ага, понимаю.

— Это все, что я знаю об этом деле, Фриби. Его начал раскручивать Сэмми Кэрью — один из лучших оперативников Старика, и, думаю, вы о нем могли слышать: мы были удачно внедрены в немецкую артиллерийскую батарею на берегу Па-де-Кале, где выступали в качестве младших офицеров немецкого артиллерийского полка. Там мы прикончили одного немецкого майора Мейерейна, отобрали у него форму и документы, одели в эту форму нашего парня по имени Крэсси и направили его на немецкую ракетно-экспериментальную базу. Крэсси начал действовать там достаточно успешно, но кто-то раскрыл его и прикончил.

Как теперь выяснилось, это была миссис Бетина Бейл Об этом она мне рассказала здесь час тому назад. Это для меня ново, хотя о гибели Крэсси было известно. — Фриби тихо присвистнул и сказал:

— Эта миссис Бейл — занятная штучка, не так ли? Она запросто раскрывает вам свои действия и избавляет вас от труда разгадывать самому. Это напоминает хорошо известного агента Секретной службы в фильмах.

— Не совсем так: все то, о чем она говорила, относится только к прошлому. Правда, очень недавнему, но все же к прошлому. Ни единым словом она не обмолвилась о настоящем, о своих планах и намерениях. Ни своих, ни своей секции. Вот так-то, Фриби!

— Все, что я понял пока — это то, что у миссис крепкие нервы.

— В этом можете не сомневаться. Нервы у нее крепкие, но мы должны быть очень бережны с ней, иначе мы тоже попадем в такие же ящики.

— Это так.

— В ее неглупой болтовне есть одна тревожная вещь. Она знает настоящее имя Крэсси.

— А каким образом она могла узнать это?

— Не знаю, — сказал я. — Но тот факт, что она знает его имя, наводит меня на следующую мысль: выступая в роли германских офицеров, мы имели удостоверения, изъятые у убитых нами немцев, на них были заменены фотокарточки. Дубликаты этих удостоверений находились в дивизионной штаб-квартире. Когда мы исчезли, то, само собой разумеется, немецкая контрразведка забеспокоилась и должна была переслать наши фото своим людям сюда, чтобы нас при случае опознать. Ясно?

— Понимаю.