Зловещее светило

На поприще бульварного чтива подвизалось множество второсортных и третьесортных писак. А чего вы хотите — цент за слово, а то и за два? Но были и талантливые, попадались писатели экстра-класса. Вполне возможно, Пол Кейн (1902–1966) принадлежит к последним. К сожалению, он слишком мало написал, чтобы об этом можно было судить с полной уверенностью. Всего около дюжины рассказов, семь из которых вышли отдельной книгой «Семь убийц» (1946), и повесть «Шустряк» (1933), которая привела в восторг Рэймонда Чандлера. Она фактически состояла из пяти взаимосвязанных рассказов, которые по отдельности публиковались в «Черной маске» в 1932 году. В издательстве «Даблдэй» ее оценили невысоко, поскольку книга плохо расходилась, не переиздавалась — зато сейчас представляет библиографическую редкость. Возможно, издатель был прав, ибо критика тоже единодушно громила «Шустряка», перегруженного жестокостью и насилием. Многие читатели, однако, этого мнения не разделяют, и сейчас повесть считается шедевром «крутой» детективной литературы.

Шестнадцатилетний подросток Джордж Кэррол Симс приехал в Голливуд, желая сочинять сценарии, чем и занялся под псевдонимом Питер Рюрик. Они не пользовались успехом и денег ему не принесли, и он решил писать детективные рассказы под псевдонимом Пол Кейн. Впрочем, за последние 30 лет жизни Джордж Кэррол Симс ничего не издал. «Рубины голубиной крови» впервые появились в «Черной маске» за ноябрь 1933 года и вошли в сборник «Семь убийц».

Рубины голубиной крови Пол Кейн переводчик — Юрий Балаян

Она прильнула к баранке открытого родстера. Глаза ее, суженные до двух оперенных ресницами щелочек, дергались то вверх, то вниз, от блестящей ленты дороги перед радиатором к зеркалу заднего вида на ветровом стекле, в котором быстро увеличивались два ярких кружка. Она постепенно вдавливала педаль акселератора в пол, не слыша ничего, кроме рычания мощного мотора.

Резкий звук — и на ветровом стекле расцвел мерзкого вида цветок с дыркой в центре. Женщина выжала газ до упора, побледнела, глаза ее расширились, губы сжались в тире. Покрышки взвыли, машина с трудом вписалась в плавный поворот. Фары преследователя приближались. Второй и третий выстрелы… Пули, похоже, пролетели мимо или зарылись в корпус родстера, не причинив вреда. Следующий пропорол левую заднюю камеру, машина вильнула, потеряла устойчивость… Внезапно впереди вынырнуло яркое пятно, как раз рядом с дорогой. Заправочная станция! Спасение! Женщина вывернула руль, нажала на тормоз. Автомобиль замер. Второй промчался мимо, не снижая скорости. Последний выстрел — спинка переднего сиденья, с которого только что встала женщина, украсилась свежей дыркой.

Из будки заправки выбежали двое, третий остался в дверях. Дама вернулась на сиденье, тяжело и неровно дыша.

Один из подбежавших тронул ее за плечо:

— Вы не ранены, мэм?

Она молча покачала головой.

— Бандиты? — спросил второй, невысокий мужчина средних лет.

Женщина открыла сумочку, вынула сигарету:

— Наверно. — Она закурила и жадно затянулась.

Тот, что помоложе, уже обследовал машину:

— В баке дырка. С таким далеко не уехать.

— Да, — бесцветным голосом подтвердила она. — Хорошо, что я здесь остановилась. — И дама сделала глубокую затяжку.

— Уже третье нападение за эту неделю, — сказал пожилой.

— Можете вызвать мне такси? — обратилась женщина к парню.

— Конечно. — Он опустился на колено перед продырявленной шиной. — Глянь, Эд, почти надвое.

— Такси для вас, мэм? — переспросил тот, что остался в дверях.