Зловещий лабиринт

– Балабанов, ты сдурел? – схватился за голову Влад. – Куда натягиваешь на себя майорский мундир? Ты себя в зеркале видел, вундеркинд хренов? Ты же молод для такого звания. Пусть Садовский мундир надевает, ему можно. Фрау Маркс, вы уж потерпите раздетых русских мужчин, договорились? Уверяю вас, у них все то же самое, что и у немецких… Балабанов, не прячься, что ты как маленький? Фрау Маркс потерпит, ей это даже нравится…

Женщина, брезгливо кривясь, демонстративно отвернулась.

– Он и до гауптмана еще не дорос, – хихикал Пушкарь, завершая облачение в форму унтер-фельдфебеля. – Я вообще не понимаю, как ему старшего лейтенанта дали…

– Так, строиться, пестрая команда, – объявил Дымов. – К вам, фрау Маркс, это не относится, можете сидеть. Все готовы? Воротнички и пряжки к осмотру, – пошутил он. – Ладно, сойдет, пустим пыль в глаза. Все в машину. Пушкарь, за руль. Фрау Маркс – вам почетное пассажирское место. И не забывайте, что ствол пистолета упирается вам в спину.

Пушкарь лихо вывернул с шоссе под носом несущегося бронетранспортера. До аварийной ситуации не дошло, но могло закончиться печально. Люди волновались, позволяли себе опасные действия. «Так и до греха недолго», – подумал Влад. «Опель» катил по галечной дорожке, лавируя между скалами. В этом месте вчера чуть не прибрали профессора Абеля. «Нужен ли нам профессор?» – мелькнула неожиданная мысль. Вопрос был интересный, но решать его следовало явно не сейчас. Метрах в ста пятидесяти от выезда на трассу проезд загородил шлагбаум. Полосатую будку укрывала маскировочная сеть. Службу несли три упитанных солдата из частей усиления СС. Они насторожились, увидев незнакомую машину, потянулись к автоматам. Но, разглядев фрау Маркс на переднем сиденье, расслабились. Женщина смотрелась неважно – потрясение и нехватка сна давали знать.

Пушкарь остановился, не доехав до преграды. Немка опустила стекло, ее руки дрожали.

– Добрый день, фрау Маркс, – поздоровался солдат, бросив удивленный взгляд на водителя. – Вы плохо выглядите, фрау. Бессонная ночка выдалась? Кто эти люди с вами?

– Эти господа из гарнизона Лиепаи, будут помогать с эвакуацией, – неохотно сообщила женщина. – Есть договоренность с профессором Абелем. Их руководство любезно согласилось оказать нам содействие.

– Серьезно? – удивился караульный. – Хорошо, мы свяжемся с герром Цепнером. Если все в порядке, он должен быть в курсе. Кстати, профессор Абель въехал пятнадцать минут назад, казался встревоженным и расстроенным. Рано утром он пытался до вас дозвониться, вы не отвечали. У него к вам срочное дело. Просил вас зайти, когда прибудете.

– Хорошо, я разберусь.

Балабанов на заднем сиденье подался вперед, ствол его пистолета упирался в спинку сиденья. Руку он неловко прикрывал фуражкой. По лбу Михаила катился предательский пот.

– Я могу посмотреть документы ваших спутников? – Караульный нагнулся, смерил бдительным взглядом троицу на заднем сиденье.

Мишка надул губы и кивнул – но не стал ничего делать. Закряхтел «майор» Садовский, сидящий в центре, полез во внутренний карман кителя. Дымов зевнул, устремил рассеянный взгляд на окрестные скалы. Где-то наверху должен сидеть наблюдатель из группы Валдиса – и сигнализировать своим, когда появятся оперативники. На этом Дымов настаивал особо. Любое промедление – и конец. Валдис обещал слаженную работу групп и отдельных лиц. Но именно этот вопрос вызывал особую озабоченность.

Часовые бродили вдоль шлагбаума, их ничто не беспокоило. Садовский извлек из кармана сложенные вчетверо бумаги, протянул в открытое окно часовому. Служивый потянулся к ним. На северной оконечности объекта прогремел мощный взрыв – часовые аж присели. Звонкое эхо забилось по скалам, как резиновый мячик. Наконец-то! Все-таки можно положиться на этих людей! Часовой застыл с протянутой рукой. Его гладко выбритое лицо позеленело. За первым взрывом последовал второй, снова дрогнула земля. Такое ощущение, что от ударной волны стали рушиться скалы. Партизаны использовали всю взрывчатку, что имелась в наличии. Требовалось отвлечь внимание охраны. Никто не собирался штурмовать объект с севера. Истошно закричали часовые. Еще один служивый выпрыгнул из будки – рассупоненный, ошарашенный. Столбовая болезнь поразила его в самое сердце, и он застыл как изваяние. Садовский, пока происходили описываемые события, убрал бумаги в карман, вынул пистолет и выстрелил в голову часовому. Уши заткнуть не успели, и впечатления были самые яркие. Часовой повалился с дыркой вместо глаза.

– Фрау Маркс, сидеть! – прорычал Дымов. – Неверное движение – и вы покойница!