Зловредный старец

Витязи, которые к тому моменту уже получили задаток в половину оговоренной суммы, слинять не догадались и, выслушав краткие инструкции отправились по мою душу — благо я там недалече как раз и возвращался. Пару человек, правда, возле заказчика оставили — чтобы с бабками не слинял.

Наличие подростков-послушников рядом с целью их смутило мало. Ну еще бы, кто мог ожидать серьезного сопротивления от пацанвы? Не могли же наемники знать, что один из этих щеглов — бычий плясун, чья скорость и реакция превосходит любого из них, а манера боя может смутить и куда более бывалого ветерана, что второй, тощенький парнишка, на самом деле просто соткан из тугих жил, поскольку с малолетства управляется и с тяжелым веслом, и с кормилом, и подковы гнет голыми руками — пусть и с трудом пока. Ну и в Нварде они Блистательного на свою голову не опознали.

Единственное, отчего они ненадолго замешкались, это краткое обсуждение — сколько стрясти за невинно убиенных за компанию со мной парубков. Логика была проста: и монаха-то убить большой грех, а уж с послушниками и того больше, а не убить свидетелей никак невозможно — требуется доплата на очистительные ритуалы.

Решили, что меньше чем на анн за каждого не согласятся.

Ну и напали — десятеро на нас, чтоб точно никто не ускользнул, восемь на моих охранников… От Блистательных огребли тоже — хотя оба гвардейца и были ранены, но разделались с нападавшими почти моментально и ринулись ко мне на помощь. Впрочем, там уже было и не надо.

На указанный адрес тотчас же выдвинулся оперативный отряд во главе с Вакой из Трех Камней — злоумышленников, ожидаемо, не обнаружили (не дураки же заговорщики там сиднем сидеть, когда с момента выдвижения группы наезда уже несколько часов прошло). Зато нашли полупустой кувшин с вином и двоих жмуриков: сторожей Фархада. Тут удивляться тоже нечему — то, что наемников после акции будут валить ни у кого из причастных к расследованию сомнений не вызывало.

Кстати, причастных был минимум. Латмур с парой дюжин Блистательных — тех, что уже знали о пленниках (ну просто в силу того, что сами их и арестовывали), — я, разумеется, Асир, Тумил с Энгелем и Нвардом, да наш толстенький хефе-башкент.

Столичный градоначальник, кстати, скоро с таким монархом как я похудеет от нервов. Еще совсем недавно он готов был податься в бега, когда я с наследниками из прогулки по городу вовремя не вернулся, а уж когда его доставили в Ежиное Гнездо после покушения на царя, так на бедолагу смотреть было даже и не жалко, а страшно.

Ну еще бы, его же не просто во дворец, его в дворцовый подвал привели, где, знамо дело, пыточная расположена. Тут и завзятый храбрец штаны обмочить бы мог, а этот — нет. Трясся, губами шлепал, ноги сам передвигать не мог — это да. Но не опозорился.

Правда и привести его в чувство не удавалось ни добрыми словами, ни строгими требованиями взять себя в руки — натурально мужик перенервничал, — пришлось облить ведром ледяной воды, чтоб в себя пришел, а уж опосля допрашивать.

Владельца особняка, где поселились мои несостоявшиеся убийцы он, разумеется, знал. Не так уж и много домов в Верхнем городе, на самом-то деле, все друг-друга хоть немного, но знают, а уж хефе-башкенту владельцев элитной недвижимости помнить сам Солнце велел.

Только знание это нам нифига не дало.

Домик числился за неким купцом по имени Тара Мошна — первейшего соперника моего свата Вартугена. Теоретически, конечно, он мог бы обидеться на возвышение гражданина Пузо, случившееся после моего восшествия на престол, да вот незадача — еще за месяц до этого знаменательного события негоциант отбыл в Бирсу, основного соперника Асинии на просторах Длинного моря, с целью замутить там с местными какое-то совместное предприятие.

С тех пор Мошну никто в Аарте не видал, домом же его занимался, периодически сдавая в недолгий постой заезжим состоятельным людям, ключник купца, Атун. Этого гвардейцы при осмотре особняка тоже отыскали — в подвале, прикопанного и уже заметно подгнившего.

На этом замечательном моменте следствие зашло в тупик.

Теоретически, конечно, я должен был бы с самого начала напрячь князя Белого Яблока — я его и напряг, но про пленников ни слова не сказал, поскольку когда на царя покушаются, а глава неявной службы, забрать из подчинения которого контрразведку я так и не сподобился, делает удивленное лицо и в панике начинает искать по всему городу хоть кого-то подозрительного… Это не вдохновляет.

— Надо выяснить кто поставлял в дом продукты, — решительно произнес Железная Рука, — кто мусор вывозил, с кем Атун дела вел, кого люди входящими и выходящими из дома видели, и прочие подобные вещи.

— Ни тебе, ни прочим Блистательным делать этого нельзя — вы люди слишком приметные, князь Танак вмиг про ваши расспросы узнает, а там и что за ними стоит поймет. — я покачал головой.

— Дедушка, если ты его подозреваешь, то отчего он еще не на дыбе?! — возмутился Асир.

— Если в пыточную тащить всех, на чей счет я имею сомнения, то у нас во всей стране дыб не хватит. Ну и столица опустеет преизрядно, да…