Зловредный старец

Конечно, поспрошать бордель-мадам можно было бы поручить и ее покровителю, но поскольку абсолютной и стопроцентной уверенности в том, что он вообще никаким боком к покушению непричастен не было, в веселый дом отправился Тумил. Он и так туда каждую неделю шлындает (не иначе чтоб в часовне Петулии обряд провести, разумеется), маньяк малолетний, так что и подозрительного в таком визите для возможного стороннего наблюдателя не было бы ровным счетом ничего.

Поскольку в заведениях, подобных тому, что возглавляет госпожа Гавхар, о личностях клиентов с посторонними в принципе беседовать не принято, мадам попыталась технично отмазаться, но не вышло — я заблаговременно озаботился выдать своему экс-послушнику «индульгенцию» по формуле незабвенной леди Винтер: «Все, что делает предъявитель сего, он делает во благо Ашшории и по моему поручению. Лисапет».

Тут уж содержательнице бардака стало не до профессиональной этики, и расследование вышло из тупика окончательно и бесповоротно.

Во дворец Тумил вернулся вельми задумчивым — и довольно быстро.

— Что такое? — удивился я, когда парень приперся в мои покои. — Никак денег на девочек не хватило, раз еще засветло здесь?

— Все бы тебе шутить, величество. — мрачно ответил мой стремянной, налил себе в кубок вина и разом его ополовинил. — А меж тем госпожа Гавхар нашего злыдня не только вспомнила, но и узнала.

— Ну так радоваться надо. — я отодвинул документ, которым до этого занимался.

— А не скажи. — рати залпом допил вино и устало плюхнулся в кресло. — Во-первых, никакой это не слуга, а витязь. Зовут его Эраклеа из Дио, раньше жил в Аарте, но потом, вроде бы как по службе, отбыл в хаттскую Самуху и с тех пор в веселом доме его не видывали. А тут, появился вот. Как асинский посол приплыл, так и этот деятель через день нарисовался — правда уже с прической слуги и без усов.

— Что же, выходит прав Танак? Карторикс убийц нанял?

— Вот я бы спешить с выводами не стал. — Тумил снова потянулся было к кувшину, но под моим взглядом тут же сделал вид, что это он виноградинку отщипнуть собирался. — Узнала его Гавхар лишь оттого, что у этого Эраклеа и раньше усы были ну очень негустые, а вот вообще вспомнила, кто это есть такой вовсе даже не поэтому.

— Еще бы. — я хмыкнул. — Эка невидаль. Мало ли мужчин, у которых усы — как у траханой лисы?

— Хватает. — согласился мой стремянной. — Но в личные дружинники владетельных их берут без особой охоты, а уж так, чтобы в ближние, всюду князей сопровождающих, на памяти Гавхар случилось всего раз.

— Значит местный заговор? Ну что же, и тут ничего удивительного нет. Даже наоборот, странно, что это князюшки столько времени ждали после того, как я их с носом оставил. И что же, Гавхар и у кого из владетельных этот Эраклеа служил помнит?

— А как же? Прекрасно помнит. — Тумил решительно сграбастал кувшин с вином. — У Зулика, князя Тимариани.

— Ты… В смысле, она уверена? — как-то мне в такое не поверилось.

— Еще как. — Тумил, который вообще-то в питье весьма умерен, снова набулькал себе кубок до краев. — Не раз с князем к ней захаживал, покуда не исчез. Судя по тому, в каком виде вернулся — явно был шпионом. А ими, в то время, командовал наш нынешний министр посольских дел, который, кстати, тоже ставленник князя Тимариани.

— И чьего дядю я с должности казначея не согнал, что могло бы помочь Танаку вернуть себе венец Эшпани…

— Угу. — парень снова приложился к кубку. — А еще у Зулика капитан Блистательных в побратимах, если твое величество не запамятовал. Я вот и думаю, нас когда резать-то начнут? Сейчас, или чуть погодя?

Я поднялся, подошел к Тумилу и забрал у него кубок.

— Завязывай-ка с вином, а то у тебя уже ум за разум заходит. — посоветовал я. — Если бы Ржавый был замешан в заговоре, то меня бы тихонечко убили прямо во дворце, еще задолго до того, как Латмур нас с тобой спас.

— Даже если и так — я бы не был уверен в том, что капитан станет своего побратима арестовывать, а не перейдет на его сторону. — похоронным тоном ответил мой стремянной.

— Это да. — теперь уже из кубка сделал глоток я, возвращаясь на место. — Не стоит его вводить в такое искушение. Верность командира гвардии надо особо беречь и лелеять — это тебе не Мировая Гармония, которой ни от чего ни хрена не сделается.

Я уселся в кресло, напрочь позабыв и про артрит, и про радикулит тоже.

— Значит так. — я допил вино. — Сейчас напишу приказ на арест князя Белого Яблока, отнесешь его Латмуру. Десяток Ваки сейчас в карауле, вроде?

— У дверей, по крайней мере, его ребята. — кивнул парень.

— Тогда по пути к Латмуру найдешь его, скажешь — царь зовет. Время вечернее, Главный министр уже дома… Пошлешь к нему гонца, чтоб, значит, немедленно явился ко мне — сам не ходи, ты в чувствах расстроенных, можешь выдать себя чем-нибудь. Будем Зулика без Ржавого заарестовывать. Поставим, так сказать, перед фактом.

— А если?..

— В случае шухера попробуем сбежать.