Злые дети

— Докладывай, — ровным голосом распорядился он, стараясь, чтобы охватившее его раздражение никак не проявилось в интонации. Ирочка — существо ранимое, к тому же она и так сейчас расстроена тем, что ее не взяли на операцию.

— По нашим базам на него практически ничего нет. Бывший музыкант симфонического оркестра, первая скрипка. Пятнадцать лет назад попал в ДТП, получил обширную черепно-мозговую травму, после чего потерял зрение.

Голос Ирочки был монотонным, она явно читала оперативно подготовленную и скомпилированную справку. Прилежная девочка.

— С тех пор в поле зрения органов почти не попадал, вел законопослушную жизнь.

— Почти?

— Да, почти. Три года назад, когда была эпопея с выдворением уличных музыкантов с улиц города, его дважды задерживали за незаконную предпринимательскую деятельность. Если помните, тогда такое шили всем, кто музицировал без регистрации патента. Потом кампания затухла и на него перестали обращать внимание. Кому нужен в обезьяннике слепой музыкант? Не дай бог чего — не отпишешься.

— Что еще?

— Да так, мелочи.

Голос Ирочки странно дрогнул. Виктор понял, что она что-то раскопала, но хочет подать это поэффектней.

— Мелочи — неинтересно, — подыграл он ей. — Ну да ладно, выкладывай, я все равно в пробке стою.

— Оба раза из обезьянника его забирал один и тот же человек. Даниил Ольшевский. Я от нечего делать копнула под него. Человек в высшей степени интеллигентный. Я бы сказала — околомузыкальный.

— В смысле?

— Он занимается изготовлением деталей музыкальных инструментов. Штучный товар. Очень дорогой. К нему очередь из музыкантов топ-уровня стоит.

— И что же он изготавливает? — затаив дыханием, поинтересовался Виктор.

Ирочка выдержала паузу, но все же до «мхатовской» ей не хватило терпения.

— Струны.

Внутри все поджалось, завибрировало. По рукам пробежала холодная дрожь. Если бы на загривке Макарова росла шерсть, она встала бы дыбом. Он почуял цель.

— Ты прелесть, Ирочка. Когда я вернусь, я тебя зацелую до смерти. Еще что-то?

— Да, еще одна мелочь, — голос Ирочки потеплел. Виктор почти увидел, как покраснели ее щеки. — Даниил Ольшевский — активный член клуба «Арахна».

— Арахна? — переспросил Виктор.

— Да. Этот клуб объединяет любителей редких видов пауков. Он разводит пауков.

Виктор машинально ткнул ногой в педаль тормоза. Сзади возмущенно загудели.

— Где он живет? Ты выяснила, где у этого паука логово?

— У него мастерская на Плющихе, в подвале, пятнадцать минут пешком от нас. Ой, извините…

— Что? — не понял Виктор. — За что извинить?

— Это я не вам.

У Виктора в ушах появился тонкий звон, а в висках застучало.

— Эй, постой. Ты где сейчас? Ты в Управлении?

— Нет, я на Плющихе.

— Что?! — заорал Виктор. — Ты что задумала? Стоять!

— Все нормально, Виктор Иванович. Берите своего скрипача и не волнуйтесь. Я же не дура. Я не собираюсь его задерживать или что-то в этом роде. Но нам нужны зацепки. Прямых улик против него нет, постановления на арест и обыск нам за красивые глаза не дадут. Представлюсь сотрудницей районной управы. Зайду посмотреть что к чему. А потом уже вместе спланируем задержание.

— Ира! Ира!

— Что, Виктор Иванович?

Виктор не ответил. Пытаться ей сейчас запретить совать голову в смертельную ловушку просто бесполезно. Не сработает ни приказ, ни убеждение, ни логика, ни обман. Если женщина решила — она сделает. Нужен какой-то другой ход.

— Ты меня любишь? — слова эти вырвались раньше, чем Виктор успел о них подумать.

Ирочка не ответила. Она молчала долго, секунд десять. Потом сказала просто:

— Да.

Виктор сглотнул комок в горле.

— Ира, я хочу тебя увидеть. Я хочу с тобой говорить. Я хочу на тебя смотреть. Пожалуйста, не ходи туда. Я тебя очень прошу. Подожди где-нибудь рядом. Я скоро буду. Минут двадцать. Не больше получаса. И мы с тобой вместе… Мы все сделаем вместе. Не ходи…

— Не беспокойтесь обо мне, Виктор… Иванович. Витя… Я буду внимательной и осторожной.

— Черт! Ты не понимаешь! Я запрещаю! Я запрещаю!

— Подождите… Кажется, это он. Он вышел и собирается закрыть мастерскую. Я сейчас его займу, а вы… а ты приезжай побыстрее. На месте уже решим, что делать.

Она дала отбой. Виктор в ярости чуть не раскрошил телефон в руке. Тут же взял себя в руки, набрал Носова.

— Серега, берите этого Паганини без меня.

— Что? Ты сдурел? Это же твоя наводка, я толком даже не знаю, что ему предъявлять!

— Предъявляй, что хочешь. Только берите мягко. Думаю, он не убийца, а ближайшее к нему звено. Не переборщите.

— А ты куда?

— А у меня дела. Очень срочные.

Виктор «отбил» Носова и набрал номер Ирочки. Равнодушный голос сообщил, что «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Виктор взвыл от досады, выкрутил руль и через двойную сплошную развернулся в обратную сторону. Раздался вой клаксонов, визг покрышек.

Плевать!

Только бы успеть!

21