Злые обезьяны

Сумка, полная консервных банок, прилетела ему прямо в лицо. Он свалился, выронил мяч, тот успел подпрыгнуть лишь один раз, прежде чем Энни его подхватила. Она сделала аккуратный полуповорот и передала мяч еще одному таксисту, который бросил его в открытый люк.

«С вами все в порядке, мисс?» – спросил кто-то. Это был всего лишь незнакомый парень, он пропустил все представление на той стороне улицы, но заметил меня. «Будьте осторожнее, размахивая этим, – он кивнул на мой пистолет ЕП. – Копы в наше время могут не понять, что это игрушка, а потом станет слишком поздно».

«Вы правы, – ответила я. – Спасибо за совет».

Слегка покачнулась, он подхватил меня, чтобы удержать: «Уверены, что с вами все в порядке? Вы не под чем-то, случайно?»

«Пока нет, – заверила я, – но надеюсь, что скоро буду». И начала смеяться.

Но посмотрела через улицу, и мой смех затих. Арло вскочил и схватил Энни за горло, а та хлопала его по голове, пытаясь отбиться. Сцепившись, они двигались ближе и ближе к мостовой.

«Энни!» – закричала я и снова подняла пистолет, но стрелять было все еще невозможно. Я могла только наблюдать, как драка сносит их к потоку машин.

На этот раз грузовик даже не пытался притормозить. Арло затянуло под колеса, а Энни отбросило прочь. Она пролетела через перекресток и разбилась о капот припаркованной машины.

Когда я добежала, Энни все еще была в сознании. Я продралась сквозь толпу, которая уже успела собраться и начать нести чушь о том, что все будет хорошо, нужно только держаться. Энни одним взглядом приказала мне не встревать.

Хотела бы я сказать, что умерла она мирно, с облегчением думая, что скоро встретится с сыном. Но это вам не конец сказочки. Ей было очень больно и страшно. Возможно, она просто боялась умереть, а может быть, – думаю, это вероятнее – боялась, что спасти детей с площадки недостаточно, и там, куда ей предстоит отправиться, Билли она не увидит, даже если будет глядеть в оба.

Прямо перед самой смертью она схватила мое запястье и снова произнесла: «Будь внимательна». Потом что-то забормотала, а я, как обычно, не разобрала. Но сейчас мы были на одной волне, поэтому я знала, что это о грузовике, который ее сбил.

Толпа расступилась, и я смогла разглядеть черно-белую фуру, стоявшую неподалеку на холостом ходу. Водитель высунулся из окна и наблюдал кончину Энни через бинокль. Тут он заметил меня. Отпрянул в глубь кабины. Задние фары машины мигнули, обратив мое внимание на мандрила, нарисованного на двери кузова.

«Эй!» Толпа снова сомкнулась, я расталкивала людей и махала руками: «Эй! Задержите этот грузовик! Задержите этот грузовик!»

Но никто меня не слушал, и, когда я сумела протиснуться, было уже слишком поздно: машина свернула за угол, и, как игрушечный поезд, въезжающий в туннель, исчезла.

белая комната (IV)

Одна из напольных плиток почернела. Женщина ощупывает ее носком ноги, когда входит доктор.

– Техники должны были заменить, – объясняет он. – У одного из заключенных случился приступ клаустрофобии. Он пытался прокопать выход.

– Ножкой стула?

– Шариковой ручкой. В середине сеанса с заключенным моего коллегу – доктора Чанга – вызвали, и он допустил ошибку, оставив на столе свои вещи.

– Ваш коллега. Значит, вас не было, когда это случилось.

– Нет, у меня был выходной. У вас вызывает сомнение эта история?

Она пожимает плечами:

– Отличный подбор цвета.

– Если хотите, я могу вызвать техников, и плитку поднимут.

– Не утруждайтесь. Даже если организация что-то там установила, вы найдете только обычный кусок пола.

– А что бы они там установили? Какой-то микрофон?

Она качает головой:

– Скрытый передатчик не размещали бы в полу.

– Подразумеваете, что он где-то здесь?

Она смотрит на фото улыбчивого политика на стене и произносит:

– «С Глазу на Глаз».

– Вам придется расшифровать это для меня, Джейн.

– Я же рассказывала о «Паноптикуме»?

– О департаменте повсеместного периодического надзора?