Злые сумерки невозможного мира

— Да, ребятам воздалось на всю катушку, — рокотал басище Большого. — И главное, удар был прицельным на зависть, по самому больному. Представляю, как они бесились, не в силах оторвать свои задницы от каменных кресел дворца, как орали друг на дружку до тех пор, пока не превратились в смертельных врагов… О, Ад умеет найти слабое место, чтоб ужалить под самое сердце!

Он помолчал, думая о чем-то своем, Артём догадывался, о чем именно.

— Какое-то время спустя Геракл освободил Тесея, — заговорил Большой. — Перифой остался.

— Почему? — спросил Артём.

— Трудно сказать. Хрущ полагал, что Гераклу совсем не улыбалось получить заново прежний расклад сил. Кому охота скатиться из королей в валеты? Но Тимоха придерживается иной концепции: Перифой зациклился на Персефоне до такой степени, что энергетически врос в здешнюю ауру.

— Мы что? Встретимся с ним? — подал голос Андрей. — Чего молчишь?

— Это я плечами пожимаю, — откликнулся атаман. — Может, и встретимся, а может, и нет. В зависимости от того, на сколько здесь застрянем. На чем бишь я остановился? Ах, да!

Движущийся занавес Леты постепенно снижался, они шли уже более получаса — пора бы этой гадости и вовсе закончиться. Зарево впереди полыхало с пугающей интенсивностью. «Небо» нависало над самой головой.

— Что касается Геракла, то его можно смело признать настоящим асом сопредельных миров. Этот парень умел гораздо больше, чем под силу нашему брату.

— Например? — уточнил Артём.

— Например, признать реальность адской сущности, но поставить ее в зависимость от своей воли. Никто не может, он — мог.

— А Венояр? — снова встрял в монолог неуемный гений частного сыска.

— Он ставил перед собой другие задачи, рядом с которыми наши мытарства выглядят субботним пикничком под водочку и закуску. И выполнил их. Венояр ограждал сопредельные миры от проникновения в реальность, а Геракл пользовался возможностями этих миров. У него был какой-то секрет, до сих пор не открытый нами.

— Может быть, повлияли изменения, нанесенные Венояром? — предположил Артём.

Большой отрицательно помотал головой.

— Нет. Орфей и его последователи тоже прокололись на этом деле. А было это задолго до Странника. Более того, я осмелюсь утверждать, что тайным обществам до нас далеко. До меня и Тимохи — во всяком случае. Я бы Эвридику вывел в два счета, глазом не моргнув, а ихний хваленый «лабух» все завалил, шляпа! На кого положился! Только подумайте — отдаться во власть царя Преисподней! Обхохочешься! — он сердито наподдал ногой по песку так, что целый фонтан его брызнул сквозь полосу весьма впечатляющего чадного пламени, вспыхнувшего на «берегу» с появлением экспедиции.

Артём спокойно шагнул следом, подтолкнув дрогнувшего Андрея. «А где тут медные трубы? — подумалось с мелким ехидным смешком. — Воду, кажись, прошли. Ого… Ого, как расшалилась несчастная иллюзия!» — поправился поспешно, почуяв внезапное дыхание самого настоящего жара. Преисподняя, похоже, имела о юморе свое собственное, специфическое мнение. Шутить дозволялось немногим, для остальных расплата наступала незамедлительно. Ад ничуть не смущало то, что пришелец не боялся его фокусов. Вопрос решался в совершенно иной плоскости: веришь — не веришь. И если, хотя бы в шутку, поверил — все, пиши пропало!

— Слушай, атаман, — сказал вслух Артём, — у меня есть вполне приличная версия, объясняющая секрет Геракла.

— Валяй, — разрешил предводитель экспедиции, обозревая бескрайнюю каменную стену, исчезающую за близким горизонтом, ворота с надписью на латыни и двух огромных чертей самого отвратного вида, чинно застывших у входа с внушительными трезубцами в когтистых лапах. Видимо, оставшись удовлетворенным этим неприятным зрелищем, он сдвинулся с места и попер прямиком на стену. — Давай, рассказывай, а ты, Андрюха, слушай внимательно, не отвлекайся и помалкивай.

— Суть, как мне представляется, заключена в том, что Геракла считали сыном самого Зевса. Насколько я помню, он хаживал не только в здешние кущи, но и на Олимп. С гигантами он бился…

— Э-э! Вы куда это направляетесь?! — заорал один из привратников, потрясая трезубцем.

— …наравне с Олимпийцами, — продолжал Артём, накрепко зажав собственное сознание, — значит видался и с ними.

— Я кому говорю?! — Чертяка, как видно, окончательно выведенный из себя, бросил пост на напарника и ринулся к путешественникам, гулко топоча першероновскими копытами.

— При их тогдашнем восприятии мира, — вещал Артём, старательно игнорируя мерзопакостную иллюзию, набегавшую справа, — он и тутошние призраки считал существами, подначальными своему «батюшке». Структура царства Аида…

Нападающий пролетел сквозь недоверчивую троицу поисковиков, развернулся и принялся топтать их ногами, царапать лапами. Несмотря на свою очевидную слабосистемность, козлом от него разило со страшной силой.

— …накрепко связана с представлением иерархической подчиненности Кронионов Зевсу. Миры не разделялись, а выстраивались пирамидкой, — невозмутимо объяснял Артём. — Кстати, чем это здесь так воняет?