Злым ветром. Роман

- Это можно выяснить в плановом отделе или в отделе сбыта, - деловито отвечает Зоя Федоровна и тут же звонит по одному из телефонов. Через минуту оказывается, что договора с ленинградским промторгом нет.

- А кто этим вопросом интересуется? - любопытствует чей-то мужской голос в трубке.

- Звонили из управления, - даже не улыбнувшись, спокойно отвечает Зоя Федоровна, видимо не собираясь зря волновать своих сослуживцев.

- В связи с приездом товарища из Ленинграда? - не унимается ее собеседник.

- Наверное.

- Я могу дать пояснения!

- Никаких ваших пояснений не требуется, - строго говорит Зоя Федоровна.

Мне хорошо слышен этот разговор, и я легко улавливаю то напряжение, с которым он ведется, во всяком случае, на том конце провода. Поэтому я, исправляя свой промах, задаю дополнительные вопросы и о других посетителях, а ей снова приходится звонить в отдел сбыта.

- С кем вы там говорили? - спрашиваю я под конец.

- С начальником отдела, товарищем Сивоконем.

Эту фамилию я запоминаю.

Что ж, для начала я, кажется, узнал немало. Дальше предпринимать какие-либо шаги опасно, пока я не проконсультировался с моими коллегами из ОБХСС.

Я прощаюсь с Зоей Федоровной, которую вновь уже осаждают со всех сторон сотрудники. Но она все же находит момент, чтобы улыбнуться мне в ответ.

И вот опять я бреду по огромному фабричному двору и неожиданно вижу Варвару. Накинув на плечи пальто, под которым виден синий халат, она выбегает из фабричного корпуса. Ветер срывает с ее головы белую косынку, и Варвара еле успевает подхватить ее.

- Варя! - окликаю я ее. - Здравствуйте!

Варвара оглядывается, узнает меня и, улыбаясь, кричит:

- Здравствуйте! Здравствуйте! Ну и ветер!..

Я подхожу, и мы укрываемся от ветра в просторном тамбуре. Варвара поправляет волосы и спрашивает:

- Чего это вы у нас делаете?

- Интересуюсь одним гражданином, - загадочно говорю я. - Вам, кстати, знакомым.

- Толиком небось, зазнобой моей разнесчастной?

- Да нет. Интересует меня совсем другой гражданин. Иван Харитонович. Помните такого?

- Как не помнить? Такие предложения делал, - она лукаво смотрит на меня и добавляет: - Ему, между прочим, тоже Толик помешал было. Но он его спровадил повежливей, чем вы. Это тут, во дворе, случилось. Отвел его в сторонку. Пошептались. И Толик его, по-моему, даже благодарить стал. Вот как надо.

Варвара смеется. А я смотрю на часы. Ого! Надо спешить на вокзал, провожать Игоря. Да и вспоминать лишний раз о Толике мне неприятно. Поэтому я торопливо прощаюсь.

На вокзал я приезжаю вовремя. Поезд только что подали к перрону, пассажиров возле вагонов немного, и я довольно быстро обнаруживаю Игоря. Он в темном пальто и светлой пушистой кепке, с портфелем в руке одиноко стоит возле вагона и курит. Лицо его хмуро и озабочено. Много бы я дал, чтобы знать, о чем он сейчас думает. У него сложнейшая задача: вместе с местными товарищами предстоит раскрыть убийство Клячко, с учетом многих, весьма усложняющих дело обстоятельств, о которых мы пока только догадываемся. Но думает ли Игорь о том, что его ждет, или о том, что оставляет, это еще вопрос.

Заметив меня, он неторопливо идет навстречу. Мы здороваемся. Игорь отрывисто сообщает:

- Звонил Рогозин. Страхович опознал в человеке, который провожал Зуриха второго октября на вокзале в Куйбышеве, Клячко. Это раз. Второе. Рогозин установил, что до второго октября Клячко все дни был на работе. А вот третьего взял за свой счет четыре дня. И куда-то уехал. Вернулся седьмого.

- И седьмого вечером, - добавляю я, - ему звонил из Москвы Зурих.

- Именно. Теперь дальше. Самое интересное. - Игорь немного оживляется.

- Мушанский признался еще в одной краже.

- Паспорт Клячко? - быстро спрашиваю я.

- Да. Но знаешь, где он эту кражу совершил?

- Откуда же мне знать?

- В Одессе.

- В Одессе? - с удивлением переспрашиваю я.

- Представь себе.

- Вот это да. Значит, Клячко махнул зачем-то в Одессу? Интересно…

- Да уж куда интереснее, - хмуро подтверждает Игорь и смотрит куда-то в сторону.

Он опять погрузился в свои невеселые мысли. Некоторое время мы молчим. Что касается меня, то я невольно обдумываю новость, которую мне сообщил Игорь. Итак, опять Одесса. Какой-то тугой узел завязывается и там. Москва, Пунеж, Одесса… В Пунеж едет сейчас Игорь. Что его там ждет?

Игорь продолжает угрюмо смотреть куда-то мимо меня, в пространство. Дальше разговор у нас явно не клеится. Тут я вдруг замечаю, что в руке у Игоря незнакомый мне портфель.

- Чей это ты портфель прихватил? - спрашиваю я.

- Отцовский, - неохотно отвечает Игорь.

И я начинаю кое о чем догадываться.

- Разве ты не из дома едешь?

- Я сейчас у стариков живу.

Черт возьми, еще одна новость. Значит, так далеко все у них зашло с Аллой. И Игорь, очевидно, ушел из дома. Но что-то мешает мне спросить у него обо всем напрямик. Да и чего уж тут спрашивать…

Мы опять умолкаем. Ох, как мне трудно стало с моим другом! Никогда так не было. Разве раньше я думал, что ему сказать и чего не говорить? И как сказать? Да никогда. А вот теперь я каждый раз ловлю себя на этом.

- Ты… уже решил? - через силу все-таки спрашиваю я.