Змееносец. Сожженный путь(СИ)

- Что ты можешь, черножопый ублюдок, прошептал Гнедин, продолжая двигаться, по прямой линии. Только убить меня, да я сам себя могу убить, вот встану на мину, и убью, а твои запугивания, засунь себе в жопу, козел! смачно ругался Гнедин, по русски, не обращая внимания на Зафира. Он целиком, весь без остатка, был поглощен одним,- дойти ... Если вы здесь все, такие "му...ки," спокойно рассуждал Гнедин, вслух. Значит, и думаете так же, прямолинейно и узко, как ваши сородичи,- ослы! и вся ваша хитрость только в том, что бы нагадить, и сбежать... Гнедин поднял голову, и только теперь, понял, он почти дошел. Только сейчас, сердце бешено колотилось в груди, а ноги, будто сами по себе, "срывались" вперед. Бежать! Бежать к дереву, туда, где спасение, думал он, глядя на кривой, засохший ствол. Нет, он уже не боялся, отсчитав четыре шага, он осторожно ступал, останавливался, и искал глазами место, где могла быть мина. Теперь он окончательно убедился, мины закладывали в ряд, а это значит, они идут друг за другом, и немного в стороне, совсем чуть - чуть. Значит, я дойду, а эти "студенты", еще совсем не научились, подумал он улыбнувшись. Наверно это их первые самостоятельные уроки.

- Хочу ли я жить, прошептал вслух Гнедин, остановившись в нескольких метрах от дерева". Гав....о" вопрос, произнес он громко! Теперь мне все равно, хоть в петлю, хоть на мины. Сам, кого хочешь, голыми руками порву. Обернувшись, громко сказал Гнедин посмотрев на бегущего по краю поля, Зафира.

- Что, обосрался, чурка вонючий, улыбаясь, крикнул Гнедин, на русском, глядя на Зафира.

- Стоп! Стоп! орал Зафир, на английском. Подняв руку, он бежал и кричал. Стоп!

- Чего ты орешь, дебил, "придурошный", говорил Гнедин, стоя на месте. Да стою я, стою! крикнул он. Понимаю тебя! Стоп!

Зафир подбежал к краю минного поля, остановился, и тяжело дыша, указывая рукой на ногу Гнедина, коверкая английские слова, произнес:

- Вперед нет! Мина! Нельзя!

- Ага, посмотрев себе под ноги, кивнул Гнедин. А чего ты меня спасаешь, вдруг, спросил Гнедин, посмотрев на Зафира.

- Не тебя, зло сказал Зафир.

- Мину жалко, обидно, да, глядя на Зафира, усмехнулся Гнедин.

Зафир нагнулся, пощупал землю ладонями, и прочертил пальцами линию.

- Иди по линии, сказал он, отойдя назад.

Гнедин взглянул в напряженное лицо своего мучителя, и понял, раз не отходит, значит безопасно, иначе убежал бы. Осторожно ступая, он благополучно вышел. Встав рядом с Зафиром, он улыбнулся и сказал на русском:

- Не писай в штаны "малец",- проскочим! Зафир резко повернулся, ткнул стволом пистолета в шею Гнедину и тихо сказал на пушту:

- Ты жив, только потому, что я тебя пощадил!

- Да пошел ты, ответил Гнедин на русском.

Зафир еще крепче вдавил ствол в шею пленному, и гладил указательным пальцем курок пистолета.

- Благодари Аллаха, шакал, сказал он на пушту. Ты еще поживешь, несколько дней!

- Ты или убей, или не грози, спокойно ответил Гнедин.

- Иди, толкнул его Зафир.

-"Зае...л," придурок, что б тебе "обос...ся", сказал Гнедин, и пошел, заложив руки за спину.

Он шел не спеша, опустив плечи , расслабленно, и улыбался.... Он жив, и может, будет так всегда, и воздух не такой уж чужой, и небо, вроде .... Вот только волосы стали седыми... Не это , внутри, не это... Жив!Молодые моджахеды смотрели на пленного с "открытыми ртами ", а он, взглянув на них, улыбнулся... Жив!

Пакистан. 1988 год. Осень. кишлак Джунуб.