Змеесос

Они не кончались, не надо было, чтобы, они кончались. Они были смыслом, они были машиной с коньяком, с тобой, с прелестью всех секунд. Стало совсем темно, и только лунный свет освещал блистательный пейзаж, а выгруженные «пупочки» были аккуратно сложены рядом со зданием, словно коробки с мебелью и магнитофоном. Но контейнер, будто рог изобилия, никак не становился пустым, как выеденная раковина или скорлупа, и продолжал таить в себе все новые единицы своего наполнения, являющиеся опять же «пупочками»; и Миша с Сашей уже выволакивали их из гулкой темной глубины полуразгруженного ржавого ящика для перевозок, стоящего на машине рядом с каким-то красным низким зданием, катили их по железному неровному полу, отдавая, как всегда, в другие ждущие руки; и грохот сотрясал этот пол и стены и потолок, и лунного света не было внутри. И в конце концов Саша протянул руку, дотронувшись до темного объекта в углу, и гордо сказал:

— Это последняя! Уа!

Они тут же схватили ее и под грохот передали Пете с Васей (или с Колей).
Потом, выйдя из недр контейнера, они спрыгнули на асфальт, и Миша хлопнул в ладоши.

— Гениально! — воскликнул он. — Мне это очень понравилось. Лучшее занятие! Это как бутылка, тринк, кольцо номер семь; денежный шорох, соленый шок, холостая слизь на кончике любви; девичий вкус политического спора в дреме снежных недель у камина грез; кофейная мудрость лиловых секунд абсолютной мглы, царящей здесь; и прочие прелести. Все так хорошо!

— Ты думаешь, это все? — спросил Петя. — Нужно же их еще раздвигать!

— Раздвигать? — спросил Миша Оно.

— Ну конечно!

— А зачем?

— Чтобы они были раздвинутыми, болван! — ответил Дима, изобразив презрительный взгляд, который обращают на идиота с целью сказать ему, чтобы он не испражнялся на стол.

— Хорошо, — сказал Миша. — Я согласен с вами и вашими великими словами. Да здравствуют «пупочки» и реальность! Но скажите мне; как же их раздвигать? Как делают это?

— Садись. — сказал Дима, показывая на какой-то швеллер.

— Сейчас я объясню тебе. «Пупочка» — это замечательная вещь! А ну, принесите мне одну штуку.

Тут же Саша и Коля немедленно притащили темную «пупочку». Неожиданно откуда-то вышел маленький человек, закрыл дверь контейнера и сказал:

— Я поехал. Прощайте, я выгрузился, все.

— До свидания, Иван Петрович. — сказал Дима, наблюдая, как человек сел в кабину, закрыл дверь и умчался прочь. — Итак, смотри, Миша! «Пупочка» состоит из двух половинок, скрепленных пружиной специальной конструкции. Пружина очень тугая, поэтому эти две половинки, называемые также «створками», очень плотно прилегают одна к другой. Одна из створок чуть-чуть больше другой, она называется «зоной». Другая, поменьше. — «гона». И на «зоне» и на «гоне» есть специальные ручки. Кроме этого, внутри есть особый механизм, который при растяжении пружины на нужное расстояние фиксирует «пупочку» в таком положении. Итак, операция очень проста. Два индивида берутся за ручки — один за «зону», другой за «гону». Со страшной силой нужно тянуть на себя, привлекая к этому весь вес своего тела. Наконец, раздается характерный щелчок, и начинает пищать синий динамик — «пи-пи-пи-пи-пи…» Это значит, что «пупочка» раздвинута. Ее берут за те же ручки и укладывают в штабель в красном низком здании. Я сказал. Вопросы?

— А за что лучше тянуть-за «зону» или за «гону»? — спросил Миша.

— Ну что я могу сказать, дружище… — улыбнулся Дима. — Это большая проблема. Конечно, тянуть за «гону» легче, поскольку она имеет меньшую массу. Но приятней ли? Многие считают, что нужно тянуть только за «зону», чувствуя свою огромную силу, преодолеваемые трудности и превосходство перед партнером, который «хорошо устроился», выбрав «гону».