Змеевик

Толпа, облегченно загудев, стала медленно расползаться в разные стороны. Я тоже хотела незаметно уползти, но ректор удержал меня за руку.

— Думаю, нам нужно поговорить. Всем втроем. Задержимся на пару минут здесь. — сказал Норланд.

— Было бы неплохо! — заметила я. — Хоть кофе попью.

— Ты ничего не ела? — нахмурился ректор, а я пожалела о том, что случайно ляпнула про пропущенный завтрак.

— Скоты! Жалкие трусливые шкуры! — процедил Нонгхай. — Говорю же тебе, они кинули в нее книгой! Я увидел Аишу плачущую, у самых дверей столовой… И тут эти… Что б их всех…

Мы уселись за один из столиков, а ректор крикнул Марфуше, чтобы та подошла к нам.

— Да, ректор, Вы что-то хотели? — женщина невольно глянула сочувствующим взглядом на меня.

— У меня к тебе две просьбы. — сказал ректор Норланд. — Первая — кофе, нам троим, а вторая — расскажи, что произошло. Ты вроде как независимый свидетель.

Марфуша немного замялась, комкая в руках белоснежный передник.

— Аиша, у меня кофейник стоит прямо рядом с прилавком. Можешь его принести? И чашечки… Если не сложно, — внезапно попросила она, а я кивнула, обрадованная тем, что мне не придется слушать пересказ событий, вызывающих у меня неприятный осадок и слезы. И зачем я только поступила в эту Академию? Оставалась бы дома, ничего бы этого не было…

С этими мыслями я медленно, словно улитка, поползла к прилавку. Настроение у меня было хуже некуда.

Змеевик

Айзинек Норланд сидел напротив того, кого меньше всего бы хотел видеть в своей Академии, и нервно барабанил пальцами по столу, внешне сохраняя ледяную маску спокойствия. Отдать должное Нонгхаю, он тоже в совершенстве обладал подобным умением не поддаваться эмоциям, а потому первые несколько минут мужчины просто смотрели друг на друга. Долго, пристально, изучая. Словно, ожидая, кто первый поддастся страху и отведет взгляд.

— Ну что. Мне кажется, Вы что-то хотели узнать, ректор Норланд? — первым начал разговор Нонгхай, слегка усмехнувшись.

— Да. Хотел. — коротко ответил Айзинек, слегка откидываясь на спинку стула и приподнимая светлую, словно выбеленную бровь. — Хотел, чтобы Вы объяснили мне, почему едва не убили одного из моих студентов, устроив здесь показательное выступление.

Нонгхай нахмурился.

— Вы бы тоже стали терпеть, если бы Вашу невесту прилюдно оскорбили? Мало того, еще и кинули в нее чем-то тяжелым…

Айзинек почувствовал, как внутри него что-то взорвалось. Лишь сейчас, когда Аиша была в стороне, и первичный гнев на Нонгхая прошел, он понимал, о чем вообще ему пытался рассказать глава Алого Рода. Его маленькая змейка… Ее кто-то обидел!

— Когда я подошел, она плакала… — продолжал Нонгхай. — Так горько и так жалостливо, что я думал, у меня разорвется сердце. Позади слышались эти ужасные крики. Толпа. Знаете, ректор, что такое толпа? Неконтролируемая… Ей достаточно одного зачинщика, чтобы разжечь пожар, который с легкостью поглотит одну невинную девушку.

Айзинек прекрасно это понимал! Но точно так же он понимал, что сейчас умрет от ревности! Как он может, этот Нонгхай, защищать его избранную?! Почему Нонгхай оказался рядом, заступился за Аишу?! Почему он, Айзинек, не пришел на полчаса раньше!? Ректор Норланд понимал, что окажись он на месте главы Алого Рода, то и сам, быть может, едва не убил бы того, кто посмел обидеть его змейку…. Но сейчас, сейчас он отчего-то не хотел признавать правоты нага. Хотя бы потому, что тот был уж излишне жесток. Про собственную ревность же Норланд предпочитал не думать.

— В любом случае, я очень надеюсь, что Вы не специально причинили вред этому несчастному студенту, Нонгхай. — сказал Айзинек. — Иначе мне придется принять соответствующие меры.

— Вот как? И какие же меры Вы собираетесь принять, ректор? Может быть, наконец, наведете порядок в Академии, чтобы она перестала быть опасной? — язвительно отозвался мужчина.

— В данный момент опасность я вижу исходящей лишь от Вас, Нонгхай. Я был против Вашего появления здесь, и останусь при своем мнении. — заметил Айзинек.

— Тем не менее, теперь я студент. И чтобы избавиться от меня, Вам придется постараться!

Мужчины разговаривали, и в споре своем не замечали, что Марфуши, обещавшей рассказать им о том, что же произошло в столовой, уже и в помине нет рядом. Та помогала Аише варить кофе, уйдя из-за стола практически сразу же, как от него отползла нагиня. Ее отсутствие не то, чтобы не заметили, но даже попрали своей ненавистью к друг другу эти двое. Теперь же, когда женщина в сопровождении нагини появилась вновь, она вызвала удивление.

— Ваш кофе, господа. Как я вижу, моя помощь в этом сложном вопросе уже не нужна? — спросила женщина, немного поджимая губы.

Айзинек глянул сначала на нее, затем на стоящую рядом с ней Аишу. Сердце застучало чаще. Эти заплаканные глаза, эти припухшие губы, которые так и манили к себе, чтобы зацеловать их, ощутить снова их вкус, эти худые плечи, обтянутые тканью ученической мантии, волосы, небрежно забранные в пучок…

— Милая, ты в порядке? — голос Нонгхая привел ректора Норланда в чувства.