Змеевы дочки

При свете дня дорога, на которой он нашел Лизу, выглядела иначе – безобиднее и безопаснее. Благо выходной день, оттого заводского народу с ночи по ней прошло мало, почти все следы остались на месте. Вот множество звериных, вот кровавое пятно на снегу в том месте, где лежал подстреленный Демьяном волк. Ночью лежал, а сейчас нет. Но виден след от полозьев. Видно, кто-то из чернокаменских мужиков волчью тушу с собой прихватил. Вот другой кровавый отпечаток. Как раз там, где Демьян вечером нашел Лизавету. Значит, не примерещилась рана на затылке ни ему, ни доктору. Была рана, и крови из нее вытекло немало. Вот и еще одни следы от лошадиных копыт и полозьев, не слишком четкие, явно с прошлой ночи оставшиеся.

Демьян закурил, присел на корточки, осматривая снег. Странность бросилась в глаза почти сразу, стоило только задуматься над увиденным. Свой след и след вороного он нашел без труда, натоптали они на этом пятачке изрядно. А вот следов Лизаветы нигде не было видно. Не с неба же она упала на эту лесную дорогу! Или не с неба, а с саней? Тогда понятно, почему следов не видно. Упала, стукнулась головой…

Демьян выпрямился, потер глаза. Не сходится, как ни крути! Дорога снегом заметена, не удариться об нее так, чтобы до смятого затылка. Да и возница бы заметил пропажу, вернулся бы. Или волков испугался? Волков со счетов сбрасывать тоже не стоит, этой зимой волки особенные…

Еще минут пять Демьян осматривал обочины, в надежде найти Лизаветины документы, но так ничего и не обнаружил. Вскочил в седло, направил вороного по старому санному следу, который вывел его к чернокаменским окраинам и там же затерялся среди множества других следов. Бестолковое у него получилось расследование, ничего полезного он так и не узнал. Пришла пора отправляться в участок, разбираться с бумажками.

Возле участка Демьяна уже ждали. Он насчитал двенадцать мужиков, из тех, кого сам же недавно звал на волчью облаву. Пришли. Были они мрачные, сердитые, курили и спорили о чем-то вполголоса, то и дело шугая любопытных ребятишек, которые так и норовили подслушать, о чем речь.

– Все! Кончилась наша терпелка, Демьян Петрович! – заговорил Митрич, самый старший и самый уважаемый из них. В Чернокаменске он считался одним из лучших охотников. – Вчера волки на Савушкин хутор напали, всю скотину порвали, старого Савушку едва не загрызли. Хорошо, что мимо Иннокентий Иванович проезжал, отбил Савушку от иродов. – На скромно стоящего в сторонке библиотекаря Митрич глянул с уважением и так же с уважением добавил: – Наш человек! Даром, что из интелехентов. Настоящий герой! На волков без оружия попер, с одной только игрушкой своей.

Иннокентий от этих слов зарделся, засмущался.

– С какой игрушкой? – Демьян глянул на него с удивлением. – Иннокентий Иванович, в каком таком героизме вас обвиняют?

– Виноват, товарищ милиционер. – Из-за пояса Иннокентий вытащил самый настоящий кистень. – Вот волкобой, в усадьбе нашел! – сказал с каким-то мальчишеским восторгом. – Наверное, еще от прежнего хозяина остался.

Кистень был добротный, с гладкой рукоятью и свинцовой головой. В руке безобидного Иннокентия он смотрелся весьма странно.

– И вы с этим на волков? Не побоялись?

– Сколько же можно отсиживаться, Демьян Петрович? – спросил Иннокентий очень серьезно, а потом добавил едва слышно: – Огнестрельного оружия у меня нет, да и не умею я, а с этим… – он едва ли не с нежностью посмотрел на кистень, – мне как-то спокойнее.

Демьян кивнул. Иннокентия он понимал. После нападения, приключившегося в усадьбе, парень не хотел оставаться безоружным. А бравада эта вполне объяснима – боялся прослыть «интелехентом» и трусом, вот и полез на рожон.

– Да ты не прибедняйся! Не прибедняйся! – Митрич похлопал Иннокентия по плечу. – Ты молодец! Другой-то, может, и мимо проехал бы, а ты не убоялся. Надо в горкоме сказать, чтобы тебе медаль выдали за храбрость!

– А что вы делали у Савушкиного хутора в такой поздний час? – спросил Демьян.

– Возвращался с завода. – Иннокентий снова зарделся. – Мне тут товарищи из комсомольской ячейки рассказали про открывшийся на острове детский дом, вот я и подумал, что, возможно, моя помощь там может пригодиться. Я ведь тоже детдомовский. – Он замолчал, рассеянно погладил свой кистень.

А Демьян отметил, что это очень хорошая инициатива, что чем больше будет на острове вот таких Иннокентиев, тем лучше. Но сейчас думать следовало не о детдоме, а о волках. Облава так облава!

Пока совещались, как лучше действовать, пока собирали снаряжение и выбирали загонщиков, подтянулись еще охотники. Видно, вездесущие мальчишки разнесли клич по всему Чернокаменску, и на клич этот отозвались разгневанные волчьим произволом горожане. Людей собралось почти четыре десятка, кто на лошадях, кто пеший, а кто и на санях. Нетерпеливо гарцевали кони! Лаялись между собой охотничьи собаки. Нервно похохатывали молодые девицы. Малолетних детей и девиц Демьян отправил по домам. Женщинам и детям на охоте не место. Да и никакое это не развлечение.