Змей

— Знахарь, Белая Жемчужина. «Вот я мудак», - ругал себя последними словами Оружейник, лихорадочно спеша отрыл коробочку, достал жемчужину, скомандовал командирским голосом:

— Солдат, открыть рот, проглотить! — Скалу аж передернуло и выгнуло, будто он на мостик хотел встать, отпустило, и похоже сразу стало лучше, из бездонных голубых глаз ушла боль.

— Так-то, Скала. Да будет жизнь! И это наше основное воинское кредо.

Глыба не понимающе закрутил глазами как бы себя изучая и обратился к Оружейнику:

— Змей, что Скала проглотил? Оружейник пожал плечами, он уже понял натуру парня, про таких в той жизни говорили, чтоб не обидеть, — Особенный.

— Это была Белая Жемчужина, брат мой.

— Белая что? — Громыхнул своим басом Алеша Попович.

— Жемчужина! Скала, успокойся, — слегка придавил рукой Глыбу к земле, — ты же сам сказал, тебе может помочь лишь Знахарь или Белая Жемчужина. Знахаря, сам посуди, поблизости не наблюдается, да я и не знаю, кто это такие, а вот Белые Жемчужины у меня есть, вот одну тебе выделил.

— Белая Жемчужина мне, — будто выдавил из себя Глыба.

— Да. И что? Ты против что ли, белые колеса, знаешь ли, во все века человечеству помогали.

Гигант тихо заплакал, и похоже полез обниматься. «Блин не умер бы». Как оказалось, большой человек оказался очень сентиментальным. Ситуацию спасли Тигра и Тень припрыгнувшие на грудь Глыбы. Тот тут же завязал с мокрым делом и как-то с опаской, слегка заикаясь, спросил:

— Ээ… это кк… кто?

Оружейник, едва не ляпнул: «Разве не видишь, зоопарк приехал, скоро и злые клоуны появятся», — но сдержался, «Слон побаивается мышь — известный парадокс».

— Это, Моя разведкоманда, Глыба, — на полном серьезе ответил Змей. — Знакомься, это Тигра, а это ее отпрыск Тень. Не смотри, что неказисты и малы ростом, маскировка это, разведчики из них лучшие, и много еще чего интересного могут, сам пока еще со всем этим не разобрался. И Они, как полноправные члены группы, тоже получили по одной белой Жемчужине. И до этого еще по черной схомячили, а я красную.

Именно в этот момент, наконец, Оружейник увидел воочию реализацию высказывания «отпала челюсть». Гигант смотрелся феерически, жалко фотоаппарата нет.

— Змей не от мира сего, Змей странный очень, — заявил добрый гигант.

Оружейник рассмеялся:

— Это точно, я не от мира сего, я с Земли. Смотрю, Глыба, тебе стало получше, нам нужно двигаться, скоро здесь может стать не безопасно, злые клоуны и в правду могут появиться, причем в двух обличиях. Что те, что другие нам опасны.

— Змей знает за Белую жемчужину? — не унимался Гигант.

— Теперь знаю. Для меня ясно, это большая ценность, и может исцелять, причем мгновенно, почти безнадежных и этому я первейший свидетель.

Скала довольно заулыбался:

— Змей умный, но за здесь плохо знает.

— Надеюсь, Скала расскажет что знает, за здесь, — ответил Змей, разминая самомассажем руки.

— Конечно, Скала расскажет, память у Скалы хорошая, Скала многое слышал, Скала все запомнил.

— Ну и хорошо, расскажешь по дороге, давай переваливайся на этот брезент, хватайся за края, я буду тянуть, а ты по возможности отталкивайся ногами, помогай. Нам вот до того здания полсти упираться, метров так восемьсот. Далеко, но по помаленьку, помаленьку и справимся. Скрутив полотнище, Змей закусил его край, перекинул через спину и пополз. Проведение сегодня было на их стороне, хорошая погода как по заказу резко изменилась. Такое бывает на Балтийском побережье, пошел мелкий Бус в миг укутавший окружающее, во влажный, непроглядный, плотный туман. Для них это было словно подарок, а то, что видимость ограничилась двумя-тремя метрами не беда, волноваться не о чем, когда у тебя в компании самый лучший из навигаторов и неважно, что с хвостом.

Тигра с Тенью тоже помогали тянуть лямку, если можно было так назвать их вклад в общее старание. Они, то бежали вперед, то забегали назад, хватаясь своими челюстенками то здесь, то там, пытаясь по примеру Змея упираться своими крохотными лапками и тащить, тащить при этом задорно попискивая, да еще и с таким серьезным и сосредоточенным видом: «О, мамочка моя родная, не надорвать бы пупок, нет-нет не от тяжести, от смеха». Моментами эта веселая парочка так увлеченно отдавалась устроенной ими этой кутерьмы-карусели, что пыталась тащить в обратную сторону или куда-нибудь в бок. Тоже мне Бурлаки самоучки.

А когда они этот свой шабаш-забег, довели, почти до совершенства, с запрыгиванием на голову Змея и замирая там столбиками, Сурикаты и все тут, дабы, наверное, отметить правильность маршрута и расстояние, даже смертельно раненый Алеша Попович нет-нет да похрюкивал, едва сдерживаясь. Конечно, помощи от этих двоих хвостатых клоунов был с мизер, зато настроение и дух, их стараниями, был поднят на безоблачную вышину.