Змей Горыныч и камень Миров

Окно замка распахнулось, — Кто-кто там? — Слабый дрожащий голос вовсе не походил на командный бас бессмертного гренадера. — Будьте любезны не стучать! Ночь на дворе.

— Марк удивленно задрал морду вверх, и сощурил глаз, пытаясь разглядеть хозяина.

— Простите. Ваше сиятельство. — Иван, которому повезло куда больше Горыныча, радостно замахал зажатым в кулаке камнем. — Это я, вернее мы!

— Кто мы? — Вновь спросил вежливый до приторности голос. — Ежели опять за данью, то у нас больше ничего нет. В прошлый раз все отдали. А чего было, этот паразит увел. Ванятка… в оглоблю… его… все вымел. — В голосе прозвучала тяжелая тоска. — Эх, попадись он мне…

— Интересное дело? — Озадачился царский наследник. — Что бы это значило? Про кого это… он с таким надрывом?

— Я, я это, Иван. Имущество ваше принес. — Не стал забивать голову лишними вопросами царевич.

— Как, какой еще И…? — Кощей замолчал, и после недолгой паузы уточнил. — Который младший?

— Ну, да. Я вам, ваше превосходительство, камень привез.

Поисла новая пауза, наконец, клацнул засов и дверь распахнулась. На пороге стоял худой, оборванный субъект, в котором Ваня с трудом смог признать Кощея.

Ваня? Сволочь, ты этакая. — С болью в голосе произнес оборванец. — Удавить бы тебя, скотину, жаль, не могу. — Он, смахнул скупую слезу. — Последнюю веревку пеньковую Мальчик с пальчик уволок. Ведь ты-ж меня, скотина, всего волшебства лишил.

Иван застенчиво опустил мешок на землю. Да я… Он молча протянул камень. Виноват, простите, больше не буду.

Кощей ухватил артефакт трясущимися руками, и замер, прижимая к груди.

— Эй, Ваня, — донесся до слуха царевича едва слышный голос Марка. — Ты что больной, он же сейчас из тебя за все хорошее дуршлаг спроворит? — Беги, пока в себя не пришел.

Иван всмотрелся в осунувшееся лицо хозяина девятого королевства. — Хм, а ведь он прав. — Мелькнуло в голове царского сына. — Он осторожно отступил и забрался на спину собирающегося взлетать дракона.

Горыныч взмахнул крыльями и полетел прочь от замка.

Ну и как теперь? — Расстроено произнес Иван.

Эх, Ваня, Ваня, куда же ты без меня? — Расстроено пробормотал дракон. — Ты без присмотра или опять отчудишь что, или того хуже…

Дракон заложил крутой разворот, и полетел в сторону восходящего над тридевятым царством солнца.

Глава 11

Иван сидел на вершине холма. Голова его нестерпимо болела, и тихо кружилась. Впрочем далеко не улетала. Зато вторая голова… один в один похожая на ту, что исполняла роль метеора, крепко сидела на плечах, но болела ничуть не меньше. И только третья, лежащая на пенечке, чувствовала себя немного лучше.

Похоже, что праздник удался. — Хрипло произнес Иван. Он несколько озадачено покосился в сторону предмета, наматывающего обороты возле него. — А чего-это… — Он перевел взгляд на третью голову.

— Брр… — не нужно нам было… — Тут Ваня покрутил головой, которая сидела на его тощей шее. — Слышь…Горыныч, я говорю… — Слова застряли в горле. — О…ё… ты…Змеюшка, как же это тебя угораздило. — Жалостливо произнес он. — Какая сво…

— А то ты не знаешь? — Сердито рявкнул Григорий. — Ну напряги мозг…мозги. А!

— Неужто я? — Недоверчиво уточнил Иван, отмахиваясь. — Эта еще… тут.

— Нет, лин, Пушкин. — Встрял Юлиан. — Говорили тебе… А ну, вертай асе в зад!

В смысле в обратную. — Четко отработал Марк, уже понявший с кем имеет дело. — А ты, Юлик, базар фильтруй. И так не красавцы…

Что и говорить, выглядели братья не слишком привычно. Усилиями фантазии Вани, разогретой дармовой медовухой, которую исправно поставляла скатерть самобранка, все три головы приобрели собственное тело. Иными словами, теперь перед Иваном сидело ровным счетом три дракона. Беда была только в том, что если Григорий и Юлик имели хотя-бы по одному крылу, то у Марка их не было вовсе.

— Да угомони ты ее, наконец. — Не выдержал Марк, у которого летающая голова Ивана вызывала острое чувство тошноты.

— А как? — Искренне удивился Иван. — Я ведь это… не умею.

— Наколдовать он умеет, а расколдовать, видишь-ли нет. — С горькой иронией попенял Григорий. — И это… нас тоже давай, это… Ну ты меня понял.

— Да я уже ведь сказал… — Вновь развел руки Ваня, но тут-же схватился за голову. — А с чего ж это я так… — Он покосился на Марка, ставшего крепко похожим на страуса, угодившего головой в собачью будку. — Ты, случайно, не помнишь?

— Чего тут помнить, чего помнить… — Затараторил Юлик, взмахивая от возбуждения крылом. — Сожрать бракодела, и всех делов.

— А чего, вполне… — Согласно клацнул вершковыми клыками Гргорий. — Прям счас, вместе с запчастями и слопать.

— Стоять! — Рявкнул Марк. — Сожрать не хитрость. А кто нас обратно превращать будет. У вас хоть по одному крылу осталось, а я так вообще. Пусть сперва расколдует. Потом разберемся. Недобро глянул он на Ивана.

— Так…так…так. — Задумчиво пробормотал тот, вглядываясь в волнующееся поле чертополоха. — кажется, вспомнил! — Мы возвращение праздновали. Точно! И это…и Новый Год.

— Какой Новый год? — Хором отозвались братья. — Декабрь на дворе, не сентябрь.