Змей и Цветок

Поздним вечером сон никак не приходил к Майе. После долгих бесполезных попыток уснуть она вышла в сад, вдохнула прохладный ночной воздух, наблюдая как ярко луна освящает церемониальный центр. Там вдалеке виднелся дворец Ашаякатля. Дочь вождя передёрнула плечами, прогоняя неприятную, злую мысль.

– Госпожа, не спится? – озадаченно поинтересовалась служанка Ксоко, заметив спросонья госпожу.

– Разбудила? – растирая плечи, Майя обернулась, – Прости, Ксоко. Не могу уснуть. Тревожно.

За чистый горный воздух долина Мешико платила пронизывающим ночным холодом.

– Пойдёмте в дом. Я принесу напиток атолле. Он поможет уснуть, – сетовала служанка, – А то, чего доброго, наставница увидит. Брюзжать будет на всю столицу.

– Сварливые речи наставницы теперь пугают меня меньше всего, – хмыкнула дочь водя, – Но ты права, пойдём.

Внезапно из дворца императора послышалась череда громких хлопков. Девушки одновременно вздрогнули. Дворец был достаточно далеко, из поместья Текуантокатля едва ли можно было что-то разглядеть. Покров ночи плотно скрывал всё, что происходило в церемониальном центре, лишь гулкая тишина насмешливо сменила череду тревожных звуков.

– Тлатоани! – Ксоко испуганно раскрыла глаза.

– Не знаю что это, но если теули причинят вред нашему императору, они не покинут город, – успокаивая себя и служанку, прошептала Майя.

– Зачем тлатоани вообще впустил их в Теночтитлан? – сетовала служанка, не проявлявшая ранее интереса к политике.

– Монтесума считает их сынами Кетцалькоатля. Он боится гнева Богов.

– А как считает госпожа Майоаксочитль?

– Мой отец, вождь Эхекатль, называл их проклятой скверной, – рассуждала Майя, – Мой супруг, Текуантокатль, считает их врагами, и мой брат, Тепилцин, солидарен с ним. Так могу ли я согласиться с тлатоани?

Очевидный вопрос повис немым заклятьем, сливаясь с коварной тишиной, охватившей весь великий Теночтитлан.

Ранним утром Майя услышала топот, голоса и крики. В поместье была настоящая паника. Ничего не понимая, она едва успела схватить свою накидку и через мгновение в комнату ворвались тласкаланцы, союзники теулей, а за ними стояли два вооружённых испанских воина. Майю вместе со служанкой схватили и, ничего не объясняя, босиком выволокли из комнаты. Краем глаза она успела заметить, что вместе с ней вывели служанок, рабынь и наложниц – всех жительниц поместья.

Высокий худой испанец указывал рукой на женщин, а его союзники хватали и тащили их куда-то по его приказу. Одна из рабынь, упав на колени, кричала и умоляла не разлучать её с сыном, но тласкаланец грубо выволок её из помещения, оставаясь глухим к её надрывным мольбам. Чимальма подбежала к этому тлашкальтеку и взмолилась:

– Не разлучай мать и дитя, господин! Оставь их! Позволь мне идти вместо неё!

Мужчина, остановившись на мгновение, посмотрел на рыдающую женщину, раздражённо сплюнул и сказал:

– Хорошо. Шевелись быстрее, пока теуль не заметил!

Всё происходило хаотично, сумбурно. Потрясенная, испуганная дочь вождя не понимала в чём её вина, кричала, сопротивлялась и, выбиваясь из сил, колотила своего пленителя. Спутанные волосы мешали обзору, липли, лезли в рот. Хватка была слишком сильной. Не придумав ничего лучше, Майоаксочитль со всей силы укусила тлашкальтека, пытаясь вырваться. Он взвыл от боли и сильно ударил её по голове со словами:

– Успокойся, проклятая девка!

Дочь вождя заскулила, хватаясь свободной рукой за затылок, слёзы брызнули, застилая глаза. Майя шла, жадно глотая воздух, спотыкаясь и сбивая ноги в кровь. Босую, растрёпанную, едва одетую её вели грубо и унизительно прямо в сердце церемониального центра на виду у всех жителей Теночтитлана.

Женщин привели во дворец Ашаякатля, небрежно втолкнули в одну из комнат, где они рыдающие, испуганные, дрожащие ждали своей участи.

Некоторое время спустя в комнату величаво, размеренным шагом вошла переводчица командира теулей. Она оглядела девушек холодно и пренебрежительно, намеренно демонстрируя свою неприязнь.

– Госпожа Малинче, – нетерпеливо обратилась к ней Майоаксочитль.

– Донья Марина! – перебила её переводчица.

– Прошу простить меня, донья Марина, – раздражённо исправилась Майя, – По какому праву нас, женщин главнокомандующего империи, шакалы из Тласкалы силой приволокли сюда?

– Прикуси язык, жена изменника! – ледяным тоном отрезала Марина, от чего у дочери вождя мгновенно засвербело сердце, – Этой ночью твой муж отдал приказ своим воинам напасть на вашего благословенного тлатоани! Лишь бдительность капитана Кортеса уберегла вашего императора от гибели, а страну – от переворота!

– Что теперь будет с нами, донья Марина? И с нашим супругом? – Чимальма вмешалась в разговор. Первая супруга спрашивала сдержанно, уважительно, стараясь не злить переводчицу.

– Теперь все богатства, дома и женщины предателей были пожалованы отряду дона Кортеса в благодарность за раскрытие заговора и спасение тлатоани. Командир Текуантокатль и его воины будут казнены возле главного теокалли в назидание другим жителям столицы.