Змей-искуситель

Едва Ульяна опустилась в кресло и закрыла дверь, Алекс сорвался с места. Насилуемые покрышки скрипели и оставляли на просохшем асфальте черные росчерки паленой резины.

Все время, пока Рената с парнем не скрылись из вида, Алекс смотрел на них через зеркало заднего вида и рывками переключал передачи, спеша поскорее оказаться дома.

– Что-то случилось? Мне кажется, что ты очень напряжен, – кротко посмотрев, участливо поинтересовалась Ульяна. – Что-то на работе?

– Да, как обычно. Не без напряга, конечно. Но ничего из ряда вон выходящего, – на бешеной скорости заходя в поворот, Алекс покосился на девушку и скупо улыбнулся самым краешком губ.

– Осторожнее! – воскликнула Ульяна, не удержавшись и едва не упав Алексу на колени. – Ты меня убить решил?

– Нет, – увидев свою высотку, уже шире улыбнулся Алекс. – Тороплюсь остаться с тобой наедине.

Взвизгнули тормоза, и Ульяна едва не вылетела через лобовое стекло.

– Что-то незаметно, – проворчала она, выбираясь из машины и осматриваясь.

Двор показался копией того, где жила Тамила. Ульяна даже подумала, что это тот же самый дом, но, присмотревшись, поняла, что ошиблась. Помимо клумб, пестрящих яркими осенними цветами, этот двор еще украшали ухоженные кусты, кажется, цветущие. По крайней мере, шиповник и жасмин она узнала. Наверное, весной здесь очень красиво и упоительно пахнет. Ульяна уже представляла, как гуляет здесь с малышом. Вон там, на детской площадке с песочницей и качелями.

Но Алекс не позволил ей долго мечтать и, взяв за руку, быстрым шагом повел к зеркальному подъезду.

Вежливо поздоровавшись с консьержем, он завел Ульяну в лифт. Приглушенный свет, еле слышный шорох. Алекс уже не мог терпеть и переплел пальцы с пальцами Ульяны.

Он не знал где сейчас Рената, что ее окружает, но очень хорошо представлял чем она занимается. Словно наяву он видел, как ее волосы черным плащом рассыпаются по узкой гибкой спине. Видел, как не его, а чужая рука пропускает между пальцами живой шелк, сжимает, тянет, и голова девушки откидывается, спина выгибается, отчего ягодицы выглядят еще более аппетитными. Длинные ресницы дрожат и опускаются, а из полуоткрытых губ вылетает приглушенный стон.

Алекс и не заметил, как начал тяжело дышать. Крылья носа напряглись и раздувались, а ладони сами собой сжались в кулаки.

К счастью, негромкий звон известил о том, что лифт достиг нужного этажа, и створки разъехались.

Алекс одним махом преодолел несколько ступенек до площадки и, не с первого раза открыв замок, втащил Ульяну внутрь.

– Ты обалденная, – шептал он ей в шею.

Одна рука уже под юбкой нетерпеливо сжимала попу девушки, а вторая торопливо расстегивала пуговицы блузки.

Алекс немного отстранился, чтобы стащить ненужную ткань и встретился с удивленно распахнутыми светло-карими глазами.

Ульяна не понимала что с ним случилось. Саша еще никогда не был таким нетерпеливым. Он всегда раздевал неторопливо, будто совершая некий священный ритуал, и ей это безумно нравилось. Нравилось то, что он любуется ею, нравилось чувствовать свою исключительность.

Алекс было притормозил, не понимая, кто сейчас перед ним, но вскоре все заслонила томная мягкость черного бархата.

– Как же я тебя хочу, – обжигая дыханием, он впился в ее губы.

Слепо шарил по юбке, отыскивая молнию, пока Ульяна сама не сняла ее и не освободилась от колготок.

Пиджак полетел в сторону, Алексу даже не хватило терпения снять рубашку. Вжикнула молния брюк, хрустнула фольга пакетика, и он пригвоздил девушку к стене.

От неожиданности Ульяна вскрикнула, и Алекс прозрел, рассмотрев, что сжимает пальцами мягкие бедра, целует полную розовую грудь, но вскоре все снова подернулось золотистой дымкой. Кожа засмуглела, а вызывающе точащие соски потемнели и глянцево поблескивали настолько бесстыдно, насколько могли у такой испорченной девки.

Алекс набросился на них так же жадно, как путник в пустыне набрасывается на воду. Яна только вздрагивала, когда он особенно сильно прикусывал чувствительную кожу, но вскоре, уступая его агрессивной настойчивости, начала постанывать. Сначала тихо, но по мере того, как Алекс продолжал двигаться, резко, сильно, будто подозревал, что еще остался незаполненный им кусочек, и старался его устранить, стоны становились громче. Пробковое покрытие смягчало удары о стену. Больно не было, но от накатывающих одна за одной волн нарастающего напряжения, Ульяна совсем ослабела и практически повисла на Саше. Он же, казалось, превратился в машину. Расстегнутая молния терлась о чувствительную кожу. Краткий миг боли чередовался со вспышкой острого удовольствия. Судороги одна за другой скручивали живот, а Саша никак не мог остановиться, и, уже жалобно поскуливая, Ульяна оставляла на его спине красные полосы.