Змей подколодный

— Это вряд ли, — усмехнулся Олег Витальевич. — Сидели бы вы, к примеру, за той решёткой, развивали свои таланты не по дням, а по часам, пытаясь прутья выломать… А я, вместо того, чтобы химией с вами заниматься, нейтрализовывал бы последствия ваших неумелых попыток. Неописуемые, поверьте, бывают последствия!

— Но вы же и так…

— Вот и мне сдаётся, что я и так… — сказал Олег Витальевич. — Вы идите, сударыня. Идите заниматься. Стул у вас есть теперь…

Ведьма сделала маленький шажок и остановилась. Было ясно, что ни ругаться, ни морали читать куратор сейчас не в силах: удобнейший момент для беседы! Отвлечь любимого учителя от печалей, задать между делом важный вопрос…

— Олег Витальевич… А вы были в Антверпене?

— Нет. В Антверпене не был.

— А в Норвегии?

— Проездом…

— Говорят, там очень много гномов — и в Антверпене тоже, правда?

— Полным-полно, сударыня, и все — в красных колпачках.

— Вы всегда смеётесь, а я ведь не просто так спрашиваю! Олег Витальевич, а скажите, здесь есть гномы? Вот фонарщики — они же гномы? Те, что у нас на ограде живут?

— Кто живёт?!

— Фонарщики! Ну, в домиках с фонарями…

— Ах, в домиках! — сказал куратор, округлив глаза. — Видите ли, Ольга Сергеевна, ваш покорный слуга — всего лишь скромный преподаватель, а мир так велик!.. Может быть, и живут — в домиках… Отчего бы и нет… Но мне об этом ничего не известно.

— Они очень славные, — поделилась ведьма. — И тоже в красных колпачках. Жалко, что вы не знаете.

— Я с вами с ума сойду, Заворская, — сказал куратор. — Вот это мне известно в точности.

— Все так говорят, — вздохнула Ольга. — Я уже загоржусь скоро…

Шутки шутками, но для гордости имелся и настоящий повод — ещё какой! Вернувшись к себе и обнаружив стул на законном месте, ведьма немедленно занялась экспериментами. Стул почти не артачился: поднимался и опускался где-то на половине заклинашки. С креслом оказалось труднее — подлетело всего-то на полметра, а опускаться не пожелало вовсе. Тяжелое, наверное, решила ведьма, но если практиковаться… Она влезла в зависшее кресло с учебником истории и принялась пересматривать свои планы. Если уж она такое умеет, можно, если что, и без преподов обойтись! В железном замке, надо думать, и окна есть, и стулья найдутся. Подхватим кролика за белы ушки — и good bye, my love, good bye! Нам не страшен серый волк!

А кто-то тем временем повторял утренние ведьмины манёвры, кидая в окно камешки. Створки были распахнуты настежь, и камешки беззвучно тонули в ковровом ворсе. Только шестой или седьмой попал, наконец, ведьме в плечо.

Андрей!

Но нет — Андрея под окном не было.

У фонтана стоял Никита Делик.

***

Страшно сказать, в какие места приводит нас порою нужда в информации! А уж совать свой нос в замочную скважину этой спальни — немалый риск! Самоубийственный! Потише, господа, что ж вы как слоны… Ещё тише!..

— Да подожди же, право! Я серьёзно спрашиваю!

— Да-а, дорогая…

— Фарид!

— Да, дорогая.

— Я спросила.

— Да-да. Ты спросила о шайской ванили, и мы должны обсудить твой вопрос всерьёз и сию секунду… Сдаюсь, Кора, сдаюсь! Но что за дикие мысли посещают тебя среди ночи!

— Ничего обсуждать мы не станем. Скажи мне — да или нет?

— Отчего же — "нет"? Что может быть приятнее для потерявшего голову мужчины, чем исполнить каприз любимой! Особенно в данный конкретный момент… Я говорю "да". Сколько тебе нужно? Фунт? Десять? И, может быть, всё-таки утром? Безусловно, если эта экзотика требуется немедленно, я готов! Ты довольна?

— М-м… Я не настолько жестока… Меня устроит вечер. Уже понедельник… Скажем, каждый вечер понедельника. Три четверти фунта. Обещаешь? Нет-нет — сначала обещай!

— Хар-шмейс — вот сумасшедшая ведьма!.. Я обещаю! Я клянусь! Три четверти фунта шайской ванили вечером понедельника — сегодняшнего и во веки веков!

— Благодарю, любовь моя. Теперь слушай дальше.

— Кора…

— Помолчи. Praemonitus praemunitus[38], Фарид. Дело в том, что после нашей беседы я потеряю своего поставщика.

— И вооружаешься… Понимаю…

— Стало быть, в пятницу я получила последнюю партию ванили…

— Мизерную, надо полагать…

— Убери руки и не перебивай меня!

Мужчина повиновался, а когда женщина закончила говорить, прижал её к подушкам и задумчиво спросил:

— Позволь полюбопытствовать, дорогая… Если бы я не имел возможности добыть тебе шайской ванили, ты что же — оставила бы меня в неведении?

— Разумеется, — уверила его женщина. — Какие дикие мысли приходят тебе среди ночи!

Глава 8 (Андрей)

В снегу и печали

(неминуемых, когда герою навязывают услуги поганого некроманта, ноябрь теряет статус тюремщика, а болельщики рукоплещут неправедным судьям)